Сome and save me...

Плохой философ формирует скверную теорию. Порочный бог мастерит колченогий мир. Из посылок следует вывод. От осинки не родятся апельсинки. Каков поп, таков и приход.
Человек. Вот это был приход...

В комнату проникал, смягченный шторами, свет зимнего солнца. Под окном слышится обманчивая капель, вводящая в заблуждение относительно времени года. Несмотря на то, что сейчас середина зимы, на земле воцарилась весенняя слякоть. В некоторых местах, если хорошо приглядеться, видна трава, обманутая потеплением, она пустила из-под земли свои нежно зеленые ростки. Я сидел за столом устремив отсутствующий взгляд в пол…
Так ли что врачи не лечат, а калечат? Правда ли, что когда-то давно, пожарники тушили пожары, а не разжигали их. А справедливо ли утверждение что учителя не учат, а поучают?
Знаете, прежде чем что-либо совершить подумайте: «Как бы не поступил Иисус?».
Я не спал три дня кряду, из-за чего глаза мои покраснели и отекли, а всё окружающее казалось до мельчайших подробностей точным, но отчего-то далёким и утопичным. Я повернул голову в сторону зеркала. Его лицо, обращенное теперь ко мне, казалось матово-белым кристаллом, светящимся изнутри ровным, немеркнущим светом.
И я, говоря тому, в зеркале, что мы уже бессмертны.
Он отвечает:
- Представь бессмертие: все наши чувства - любви и ненависти, соперничества и победы - повторяются снова и снова. И вот жизнь превращается в бесконечную мыльную оперу на подобие Санта-Барбары. Все повторяется снова и снова, пока рождения и смерти людей перестанут тревожить вас и волновать, ровно как и перенаселённость, голод, войны. И вот люди, словно увядшие цветы, которые выбрасывают на помойку…
Я отвечаю:
- Да, мы бессмертны.
Я не знаю, что я знаю, а чего не знаю. Я не знаю, что, правда, а что неправда. Наверное, я не знаю вообще ничего. Как знать что это так, как знать что это не так?
Он вновь смотрит на меня и говорит:
- Как думаешь, Боги Смерти существуют.
Я отвечаю, что да – существуют.
Я рассмеялся. Моё отражение быстро вскинуло глаза и только теперь я замечаю в его руках кубик-рубик – детскую игрушку цель, которой собрать все стороны одинаково цвета.
В моих руках головоломки нет, смешно не правда ли?
- Зачем тебе кубик? – спрашиваю я.
- Не знаю. - Он снова засмеялся, но вдруг умолк. - А что?
- Ты хочешь его собрать? – вновь спрашиваю я.
Он трясет кубиком-рубиком у меня перед носом. Что, по-моему, спрашивает он, нужно сделать с Альтер Эго, который тратит время на жизнь в придуманном мире!
- Я совершенствуюсь! - отвечает он. - А что бы сделал ты на моём месте?
Что бы сделал я?
Мы оба делаем вид, что ничего не происходит.
- Знаешь, когда я полностью соберу его, ты будешь принадлежать мне. Разве тебе это ничего не говорит? — Отражение легонько похлопал пальцами по почти собранной головоломке.
- Говорит, — прошептал я, мой взгляд упёрся точно в него. - Скажи, ты когда-нибудь обращал внимание, как вон там, по улицам, ходят люди?
- Меняешь тему разговора?
Он, думал, это всего лишь способ объяснить и развеять великолепие и величие мира. Разобрать или рассеять. Он говорит, что люди сроду не могли мириться с тем, как на самом деле прекрасен мир. Он отвечает что видит людей… Наверно он вообразил себя Богом Смерти.
- Знаешь, - обращается он ко мне, - а ведь я знаю, кто ты. Я знаю, где ты живешь. Я буду всегда проверять, что ты делаешь, о чём думаешь, что замышляешь! Ведь ты – это я. А я – ты.
- Глупец вздыхаю я. Ты никогда не собираешь свой кубик-рубик.
Его лубка озлоблена.
- Глупец, - повторяю я, - на нём семь цветов!
Можно только догадываться, не было ли это одним из предложений, которые придумал не я, а кто-то другой.
- Открой глаза, - говорю я. - На нём семь цветов…
Где-то далеко на горизонте блеснула молния, и на секунду осветился мрак ночи. За отблеском молнии прокатился громкий раскат грома. После первой молнией, ударила вторая – начиналась гроза. Я стояли зачарованные картиной раскрывавшейся на горизонте.
Неважна как высока цель, не будем пытаться её достичь – не недостойны и жить! Свой путь – есть свой путь.
Это, говоря, я – Бог Смерти…