На uCrazy 17 лет 9 месяцев
Покрышкин Александр Иванович - 100 лет со дня рождения
Покрышкин Александр Иванович (06.03.1913-13.11.1985) - трижды герой Советского Союза, маршал авиации, член ВКП(б) с 1942 года, советский лётчик-истребитель, второй по результативности лётчик союзной авиации (после Ивана Кожедуба)
Ранняя биография
Покрышкин родился в Новониколаевске (ныне Новосибирск) в семье фабричного рабочего. Несмотря на то, что семья имела ограниченный достаток, и район был не самый благополучный, Покрышкин с детства много времени уделял учёбе.
Покрышкин увлёкся авиацией в возрасте 12 лет, наблюдая полёты первых самолётов. В 1928 году после окончания семилетней школы он пошёл работать на стройку. В 1930 году, несмотря на протесты отца, Александр покинул дом и поступил в местное техническое училище, где проучился 18 месяцев. Затем добровольно ушёл в армию, был направлен в авиационную школу. В период прохождения Покрышкиным учёбы училище поменяло профиль, и Александр Иванович был вынужден доучиваться на авиационного механика; его официальные запросы о переводе на лётное отделение получали отказы. Выпустившись в 1933 году из Пермской военно-технической школы (ул. Монастырская, дом 12, на пересечении с Комсомольским проспектом), он быстро рос в должности. В декабре 1934 года Покрышкин стал старшим авиационным техником авиазвена 74-й стрелковой дивизии[1]. Он оставался в этой должности до ноября 1938 года. В течение этого периода Покрышкин предложил несколько улучшений к пулемёту ШКАС и к ряду других элементов вооружения.
В 1936 - 1938 гг. Покрышкин Александр Иванович обучался в Краснодарском аэроклубе. Во время отпуска зимой 1938 года Покрышкин втайне от начальства прошёл годовую программу гражданского пилота за 17 дней, что автоматически делало его годным к поступлению в лётную школу. Выпустился с высшими оценками в 1939 году, и в звании лейтенанта был распределён в 55-й истребительный авиационный полк.
Участие в Великой Отечественной войне
1941—1943
Он был в Молдавии в июне 1941 года, близко к границе, и его аэродром подвергся бомбардировке 22 июня, в первый день войны. Его первая воздушная схватка закончилась катастрофой: он подбил советский самолёт[2] — лёгкий бомбардировщик Су-2 211-го бомбардировочного полка. Его пилот выжил, но штурман Семёнов был убит.[3]
Было и такое: идём на задание, к нам пристраиваются два МиГ-3. Думаем, лететь с истребителями надежнее. Вдруг происходит невероятное — один из МиГов точными выстрелами сбивает командира нашей эскадрильи и набрасывается на мой самолет. Покачиваю машину с крыла на крыло, показываю наши опознавательные знаки. Это помогло… МиГ отошел в сторону…
Спустя много лет, когда я учился в Академии Генерального штаба, рассказал об этом случае своим однокурсникам. В нашей группе учился трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин. Он попросил меня повторить рассказ.
Пересказал снова.
«Это был я», — смущенно и расстроенно заявил он.
«Шутишь, Саша?»
«Да какое там „шутишь“! В начале войны я действительно сбил Су-2. Был со мной такой страшный случай, не знал самолеты Сухого, ведь они появились в частях перед самой войной, а вид у них совсем необычный — подумал, что фашист…»
— из рассказа Героя Советского Союза, маршала авиации И. И. Пстыго Л. М. Кузьминой[4]
На следующий день он одержал свою первую победу, сбив во время разведки истребитель Мессершмитт Bf-109. 3 июля, одержав ещё несколько побед, он был подбит немецким зенитным орудием за линией фронта и четыре дня пробирался в свою часть. Во время первых недель войны Покрышкин ясно увидел, как устарела тактика советских ВВС, и начал понемногу заносить свои идеи в записную книжку. Он аккуратно записывал все детали воздушных боёв, в которых участвовал он и его друзья, и делал детальный анализ. Ему приходилось сражаться в крайне тяжёлых условиях постоянного отступления. Позже он говорил:[источник не указан 675 дней]
Тот, кто не воевал в 1941—1942, не знает настоящей войны.
Покрышкин несколько раз был близок к гибели. Пулемётная пуля прошла через его сиденье с правой стороны, повредила плечевой ремень, отрикошетила от левой стороны и поцарапала подбородок, покрыв приборную доску кровью.
Зимой 1941 Покрышкин, управляя МиГ-3, взлетел, несмотря на грязь и дождь после того, как двое других пилотов разбились, пытаясь взлететь. Его задание состояло в том, чтобы определить местонахождение танков фон Клейста, который был остановлен перед городом Шахты и затем был потерян советской разведкой. После того как он, несмотря на кончавшееся топливо и тяжёлые погодные условия, смог вернуться и доложить эту важную информацию, он был награждён Орденом Ленина.
Поздней зимой 1942 его полк был отозван с фронта, чтобы освоить новый тип американского истребителя «P-39N Аэрокобра». Во время тренировок Покрышкин часто расходился во мнениях с новым командиром полка Исаевым, который не принимал критики Покрышкиным советской военной авиадоктрины. Командир сфабриковал дело против Покрышкина[2] в полевом суде, обвинив его в трусости, отсутствии субординации и неподчинении приказам. Однако высшая инстанция оправдала его.
В январе 1943 16-й гвардейский авиаполк был послан за границу, в Иран, чтобы получить новую технику. Полк вернулся на фронт 8 апреля 1943. Во время первого же своего вылета на новом самолёте «Аэрокобра» Покрышкин сбил Bf-109. На следующий день 9 апреля он смог подтвердить ещё 2 из 7 сбитых им самолётов. Всего в этот период Покрышкин записал на свой счёт десять сбитых Bf-109. Покрышкин получил своё первое звание Героя Советского Союза 24 апреля 1943, звание майора ему было присвоено в июне.
В 1943 Покрышкин воевал на Кубани против прославленных немецких истребительных авиасоединений. Его новые тактические приёмы для патрулирования воздушного пространства: такие как «скоростные качели», «кубанская этажерка» и использование наземных радаров, а также продвинутая наземная система контроля принесли советским ВВС первую большую победу над люфтваффе.
В июле 1943 года Покрышкин присутствовал на Краснодарском процессе.
В большинстве вылетов Покрышкин брал на себя самую трудную задачу — сбить лидера. Как он понял из опыта 1941—1942, подбить лидера значило деморализовать противника и часто этим заставить его вернуться на свой аэродром. Вторую звезду Героя Советского Союза Покрышкин получил 24 августа 1943.
1944 - 1945
В феврале 1944 Покрышкин получил повышение и предложение небоевой работы — управлять подготовкой новых пилотов. Но он немедленно отверг это предложение и остался в своём старом полку в прежнем звании. Однако, он не летал так много, как раньше. Покрышкин стал знаменитым героем и символом советской пропаганды, поэтому ему не было разрешено много летать из-за опасности потерять его в бою. Вместо полётов он стал уделять больше времени командованию частью, управляя действиями своего полка с командного пункта. В июне 1944 Покрышкин получил звание полковника и принял командование 9-й Гвардейской авиадивизией.
А. И. Покрышкин в день награждения третьей звездой Героя в студии Всесоюзного радио с Ю. Б. Левитаном
19 августа 1944, после 550 боевых вылетов и 53 официальных побед, Покрышкин был награждён Золотой Звездой Героя Советского Союза в третий раз. Он стал первым трижды Героем Советского Союза в стране[5]. Всего за годы войны Покрышкин совершил 650 вылетов, провел 156 воздушных боев, сбил 59 вражеских самолетов лично и 6 — в группе[6]. Из 65 его официальных побед только 6 были одержаны в последние два года войны. В течение 1941 года Покрышкиным были одержаны ещё 15 официальных побед, не вошедших в его общий счет. Причиной этому было уничтожение документов штаба истребительного авиаполка при отступлении. Сам Александр Иванович по этому поводу говорил, что эти не посчитанные самолеты все равно пойдут в общий счет Победы. Кроме того, неофициальный список его побед (как и всех пилотов РККА) может быть значительно больше, так как в Приказе НКО СССР № 0299 «О порядке награждения летного состав Военно-Воздушных Сил Красной Армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков» от 19 августа 1941 года говорилось следующее:
Количество сбитых самолетов устанавливается в каждом отдельном случае показаниями летчика-истребителя на месте, где упал сбитый самолет противника и подтверждениями командиров наземных частей или установлением на земле места падения сбитого самолета противника командованием полка.
На совещании в Штабе Воздушной армии, которое проходило после напряженных боев на Кубани, Покрышкин выступил с критикой этого приказа:
В своем выступлении говорил о целесообразности перехвата вражеских бомбардировщиков на маршруте их полета к цели, чтобы предотвратить удары по нашим наземным войскам. Привел примеры перехвата моей восьмеркой больших групп бомбардировщиков противника в глубоком тылу врага. К сожалению, уничтоженную технику нам не засчитывают. В приказе, изданном еще в начале войны, установлено, что сбитые самолеты противника должны быть подтверждены нашими наземными войсками или зафиксированы кинопулеметом. Разве могут передовые части видеть воздушный бой, если мы деремся в двадцати — тридцати километрах в тылу у противника? Наша же промышленность пока производит самолеты без кинопулеметов. К примеру, в районе Мысхако основные бои нам пришлось вести над морем, в пятидесяти километрах западнее Новороссийска. Сбитые машины врага хорошо видели стрелки сопровождаемых нами бомбардировщиков. Но их данные не служат подтверждением победы в воздушной схватке. Попросил от имени летчиков-истребителей этот приказ изменить.[2]
На что командующий армией Вершинин ответил:
Товарищ Покрышкин, ваше выступление заслуживает внимания. По этим вопросам будут даны указания. Предложения по приказу о сбитых самолетах доложим в Москву.
Впоследствии, в приказе НКО № 0489 от 17 июня 1942 г. эти замечания были учтены:
«Выплату за сбитые самолеты противника производить в случаях подтверждения этого наземными войсками, фотоснимками или докладе нескольких экипажей.»[1]
Также Покрышкин нередко отдавал сбитые им самолеты на счета подчиненных (в основном ведомых), стимулируя их таким образом. Это было достаточно распространенным явлением.
В полку, под командованием А. И. Покрышкина, служили и другие прославленные лётчики, в том числе Герой Советского Союза Н. М. Искрин.
Бортовой номер первой «Аэрокобры» был 13, на следующем самолете бортовой был трехзначный, но в качестве позывного непроизносимый, поэтому Покрышкин взял позывной − 100. У его ведомого, Георгия Голубева был номер 55.
Участвовал в параде Победы 1945 года как знаменосец 1-го Украинского фронта.
После войны Покрышкин вступил в конфликт с Иосифом Сталиным, отказавшись служить в ВВС Московского военного округа. В результате этого полковник Покрышкин, назначенный на генеральскую должность ещё в 1944 году и имевший в своём подчинении генералов, сам стал генерал-майором авиации только после смерти Сталина, в августе 1953 года. Из-за этого же Покрышкину пришлось перейти в войска ПВО страны, где он командовал различными авиационными соединениями. Поскольку путь в Военно-воздушную академию ему был заказан, он в 1948 году окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. В 1957 году окончил Военную академию Генерального штаба. В 1961-68 годах командовал 8-й отдельной армией ПВО, являясь одновременно заместителем командующего войсками Киевского военного округа по войскам ПВО. В 1968-72 годах — заместитель главнокомандующего войсками ПВО страны. В 1972—81 годах — председатель ДОСААФ[7].
Могила А.Покрышкина на Новодевичьем Кладбище
Скончался 13 ноября 1985 года в Москве в возрасте 72 лет.
Самолёт Bell P-39 "Аэрокобра"
Самолёт был разработан в США фирмой «Белл Эркрафт Корпоройшн в Буффало, Нью-Йорк». Лоуренс Д. Белл — глава фирмы, Роберт Д. Вудс — главный конструктор, его помощник — Гарланд М. Пойером. Последние два и являются создателями P-39.
Лётные характеристики
Максимальная скорость:
у земли: 493 км/ч
на высоте: 585 на 4200 м
Крейсерская скорость: 528 км/ч
Посадочная скорость: 145 км/ч
Практическая дальность: 993 км (на 550 м)
Продолжительность полёта: 3,65 ч
Практический потолок: 9600 м
Длина разбега: 300 м
Длина пробега: 350 м
Время / радиус виража: 19 с / 253 м
Вооружение
Стрелково-пушечное:
1 х 37 мм пушка M4 с 30 патр. или
1 х 20 мм пушка M1 с 60 патр. (D-1, D-2)
2 х 12,7 мм пулемётов M2 по 270 патр. (на D-2 по 200) каждый в носовой части фюзеляжа
4 х 7,62 мм пулемётов по 1000 патр. каждый в крыле
Бомбы: 1 × до 272 кг
Подвесные топливные баки: 1 × 283 л или 566 л под фюзеляжем
Отзывы:
«Аэрокобра» мне понравилась своими формами и, главным образом, мощным вооружением. Сбивать вражеские самолеты было чем — пушка калибра 37 миллиметров, два крупнокалиберных скорострельных пулемёта и четыре пулемёта нормального калибра по тысяче выстрелов в минуту каждый. Моё настроение не испортилось и после предупреждения лётчиков об опасной особенности самолёта срываться в штопор из-за задней центровки. В этом недостатке пришлось убедиться воочию на следующий день.
Перед отлётом на фронт штурман полка выполнял сложный пилотаж на малой высоте. Самолёт неожиданно сорвался в штопор. Высоты для вывода не хватило, и «аэрокобра» врезалась в землю.
Глядя на дымящуюся воронку, в которой догорали обломки самолёта, я подумал, что «аэрокобра» не прощает ошибок в пилотировании. Эта катастрофа подтвердила мнение американских лётчиков. Они боялись «аэрокобры» и неохотно воевали на ней.
А. И. Покрышкин
Высший пилотаж на «кобре» требовал от лётчика точной координации. Малейшая небрежность на глубоком вираже, боевом развороте или в верхней точке петли — и самолёт срывался в штопор, а зачастую входил и в плоский штопор. Это было одним из главных его недостатков.
Г. Г. Голубев
Покрышкин родился в Новониколаевске (ныне Новосибирск) в семье фабричного рабочего. Несмотря на то, что семья имела ограниченный достаток, и район был не самый благополучный, Покрышкин с детства много времени уделял учёбе.
Покрышкин увлёкся авиацией в возрасте 12 лет, наблюдая полёты первых самолётов. В 1928 году после окончания семилетней школы он пошёл работать на стройку. В 1930 году, несмотря на протесты отца, Александр покинул дом и поступил в местное техническое училище, где проучился 18 месяцев. Затем добровольно ушёл в армию, был направлен в авиационную школу. В период прохождения Покрышкиным учёбы училище поменяло профиль, и Александр Иванович был вынужден доучиваться на авиационного механика; его официальные запросы о переводе на лётное отделение получали отказы. Выпустившись в 1933 году из Пермской военно-технической школы (ул. Монастырская, дом 12, на пересечении с Комсомольским проспектом), он быстро рос в должности. В декабре 1934 года Покрышкин стал старшим авиационным техником авиазвена 74-й стрелковой дивизии[1]. Он оставался в этой должности до ноября 1938 года. В течение этого периода Покрышкин предложил несколько улучшений к пулемёту ШКАС и к ряду других элементов вооружения.
В 1936 - 1938 гг. Покрышкин Александр Иванович обучался в Краснодарском аэроклубе. Во время отпуска зимой 1938 года Покрышкин втайне от начальства прошёл годовую программу гражданского пилота за 17 дней, что автоматически делало его годным к поступлению в лётную школу. Выпустился с высшими оценками в 1939 году, и в звании лейтенанта был распределён в 55-й истребительный авиационный полк.
Участие в Великой Отечественной войне
1941—1943
Он был в Молдавии в июне 1941 года, близко к границе, и его аэродром подвергся бомбардировке 22 июня, в первый день войны. Его первая воздушная схватка закончилась катастрофой: он подбил советский самолёт[2] — лёгкий бомбардировщик Су-2 211-го бомбардировочного полка. Его пилот выжил, но штурман Семёнов был убит.[3]
Было и такое: идём на задание, к нам пристраиваются два МиГ-3. Думаем, лететь с истребителями надежнее. Вдруг происходит невероятное — один из МиГов точными выстрелами сбивает командира нашей эскадрильи и набрасывается на мой самолет. Покачиваю машину с крыла на крыло, показываю наши опознавательные знаки. Это помогло… МиГ отошел в сторону…
Спустя много лет, когда я учился в Академии Генерального штаба, рассказал об этом случае своим однокурсникам. В нашей группе учился трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин. Он попросил меня повторить рассказ.
Пересказал снова.
«Это был я», — смущенно и расстроенно заявил он.
«Шутишь, Саша?»
«Да какое там „шутишь“! В начале войны я действительно сбил Су-2. Был со мной такой страшный случай, не знал самолеты Сухого, ведь они появились в частях перед самой войной, а вид у них совсем необычный — подумал, что фашист…»
— из рассказа Героя Советского Союза, маршала авиации И. И. Пстыго Л. М. Кузьминой[4]
На следующий день он одержал свою первую победу, сбив во время разведки истребитель Мессершмитт Bf-109. 3 июля, одержав ещё несколько побед, он был подбит немецким зенитным орудием за линией фронта и четыре дня пробирался в свою часть. Во время первых недель войны Покрышкин ясно увидел, как устарела тактика советских ВВС, и начал понемногу заносить свои идеи в записную книжку. Он аккуратно записывал все детали воздушных боёв, в которых участвовал он и его друзья, и делал детальный анализ. Ему приходилось сражаться в крайне тяжёлых условиях постоянного отступления. Позже он говорил:[источник не указан 675 дней]
Тот, кто не воевал в 1941—1942, не знает настоящей войны.
Покрышкин несколько раз был близок к гибели. Пулемётная пуля прошла через его сиденье с правой стороны, повредила плечевой ремень, отрикошетила от левой стороны и поцарапала подбородок, покрыв приборную доску кровью.
Зимой 1941 Покрышкин, управляя МиГ-3, взлетел, несмотря на грязь и дождь после того, как двое других пилотов разбились, пытаясь взлететь. Его задание состояло в том, чтобы определить местонахождение танков фон Клейста, который был остановлен перед городом Шахты и затем был потерян советской разведкой. После того как он, несмотря на кончавшееся топливо и тяжёлые погодные условия, смог вернуться и доложить эту важную информацию, он был награждён Орденом Ленина.
Поздней зимой 1942 его полк был отозван с фронта, чтобы освоить новый тип американского истребителя «P-39N Аэрокобра». Во время тренировок Покрышкин часто расходился во мнениях с новым командиром полка Исаевым, который не принимал критики Покрышкиным советской военной авиадоктрины. Командир сфабриковал дело против Покрышкина[2] в полевом суде, обвинив его в трусости, отсутствии субординации и неподчинении приказам. Однако высшая инстанция оправдала его.
В январе 1943 16-й гвардейский авиаполк был послан за границу, в Иран, чтобы получить новую технику. Полк вернулся на фронт 8 апреля 1943. Во время первого же своего вылета на новом самолёте «Аэрокобра» Покрышкин сбил Bf-109. На следующий день 9 апреля он смог подтвердить ещё 2 из 7 сбитых им самолётов. Всего в этот период Покрышкин записал на свой счёт десять сбитых Bf-109. Покрышкин получил своё первое звание Героя Советского Союза 24 апреля 1943, звание майора ему было присвоено в июне.
В 1943 Покрышкин воевал на Кубани против прославленных немецких истребительных авиасоединений. Его новые тактические приёмы для патрулирования воздушного пространства: такие как «скоростные качели», «кубанская этажерка» и использование наземных радаров, а также продвинутая наземная система контроля принесли советским ВВС первую большую победу над люфтваффе.
В июле 1943 года Покрышкин присутствовал на Краснодарском процессе.
В большинстве вылетов Покрышкин брал на себя самую трудную задачу — сбить лидера. Как он понял из опыта 1941—1942, подбить лидера значило деморализовать противника и часто этим заставить его вернуться на свой аэродром. Вторую звезду Героя Советского Союза Покрышкин получил 24 августа 1943.
1944 - 1945
В феврале 1944 Покрышкин получил повышение и предложение небоевой работы — управлять подготовкой новых пилотов. Но он немедленно отверг это предложение и остался в своём старом полку в прежнем звании. Однако, он не летал так много, как раньше. Покрышкин стал знаменитым героем и символом советской пропаганды, поэтому ему не было разрешено много летать из-за опасности потерять его в бою. Вместо полётов он стал уделять больше времени командованию частью, управляя действиями своего полка с командного пункта. В июне 1944 Покрышкин получил звание полковника и принял командование 9-й Гвардейской авиадивизией.
А. И. Покрышкин в день награждения третьей звездой Героя в студии Всесоюзного радио с Ю. Б. Левитаном
19 августа 1944, после 550 боевых вылетов и 53 официальных побед, Покрышкин был награждён Золотой Звездой Героя Советского Союза в третий раз. Он стал первым трижды Героем Советского Союза в стране[5]. Всего за годы войны Покрышкин совершил 650 вылетов, провел 156 воздушных боев, сбил 59 вражеских самолетов лично и 6 — в группе[6]. Из 65 его официальных побед только 6 были одержаны в последние два года войны. В течение 1941 года Покрышкиным были одержаны ещё 15 официальных побед, не вошедших в его общий счет. Причиной этому было уничтожение документов штаба истребительного авиаполка при отступлении. Сам Александр Иванович по этому поводу говорил, что эти не посчитанные самолеты все равно пойдут в общий счет Победы. Кроме того, неофициальный список его побед (как и всех пилотов РККА) может быть значительно больше, так как в Приказе НКО СССР № 0299 «О порядке награждения летного состав Военно-Воздушных Сил Красной Армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков» от 19 августа 1941 года говорилось следующее:
Количество сбитых самолетов устанавливается в каждом отдельном случае показаниями летчика-истребителя на месте, где упал сбитый самолет противника и подтверждениями командиров наземных частей или установлением на земле места падения сбитого самолета противника командованием полка.
На совещании в Штабе Воздушной армии, которое проходило после напряженных боев на Кубани, Покрышкин выступил с критикой этого приказа:
В своем выступлении говорил о целесообразности перехвата вражеских бомбардировщиков на маршруте их полета к цели, чтобы предотвратить удары по нашим наземным войскам. Привел примеры перехвата моей восьмеркой больших групп бомбардировщиков противника в глубоком тылу врага. К сожалению, уничтоженную технику нам не засчитывают. В приказе, изданном еще в начале войны, установлено, что сбитые самолеты противника должны быть подтверждены нашими наземными войсками или зафиксированы кинопулеметом. Разве могут передовые части видеть воздушный бой, если мы деремся в двадцати — тридцати километрах в тылу у противника? Наша же промышленность пока производит самолеты без кинопулеметов. К примеру, в районе Мысхако основные бои нам пришлось вести над морем, в пятидесяти километрах западнее Новороссийска. Сбитые машины врага хорошо видели стрелки сопровождаемых нами бомбардировщиков. Но их данные не служат подтверждением победы в воздушной схватке. Попросил от имени летчиков-истребителей этот приказ изменить.[2]
На что командующий армией Вершинин ответил:
Товарищ Покрышкин, ваше выступление заслуживает внимания. По этим вопросам будут даны указания. Предложения по приказу о сбитых самолетах доложим в Москву.
Впоследствии, в приказе НКО № 0489 от 17 июня 1942 г. эти замечания были учтены:
«Выплату за сбитые самолеты противника производить в случаях подтверждения этого наземными войсками, фотоснимками или докладе нескольких экипажей.»[1]
Также Покрышкин нередко отдавал сбитые им самолеты на счета подчиненных (в основном ведомых), стимулируя их таким образом. Это было достаточно распространенным явлением.
В полку, под командованием А. И. Покрышкина, служили и другие прославленные лётчики, в том числе Герой Советского Союза Н. М. Искрин.
Бортовой номер первой «Аэрокобры» был 13, на следующем самолете бортовой был трехзначный, но в качестве позывного непроизносимый, поэтому Покрышкин взял позывной − 100. У его ведомого, Георгия Голубева был номер 55.
Участвовал в параде Победы 1945 года как знаменосец 1-го Украинского фронта.
После войны Покрышкин вступил в конфликт с Иосифом Сталиным, отказавшись служить в ВВС Московского военного округа. В результате этого полковник Покрышкин, назначенный на генеральскую должность ещё в 1944 году и имевший в своём подчинении генералов, сам стал генерал-майором авиации только после смерти Сталина, в августе 1953 года. Из-за этого же Покрышкину пришлось перейти в войска ПВО страны, где он командовал различными авиационными соединениями. Поскольку путь в Военно-воздушную академию ему был заказан, он в 1948 году окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. В 1957 году окончил Военную академию Генерального штаба. В 1961-68 годах командовал 8-й отдельной армией ПВО, являясь одновременно заместителем командующего войсками Киевского военного округа по войскам ПВО. В 1968-72 годах — заместитель главнокомандующего войсками ПВО страны. В 1972—81 годах — председатель ДОСААФ[7].
Могила А.Покрышкина на Новодевичьем Кладбище
Скончался 13 ноября 1985 года в Москве в возрасте 72 лет.
Самолёт Bell P-39 "Аэрокобра"
Самолёт был разработан в США фирмой «Белл Эркрафт Корпоройшн в Буффало, Нью-Йорк». Лоуренс Д. Белл — глава фирмы, Роберт Д. Вудс — главный конструктор, его помощник — Гарланд М. Пойером. Последние два и являются создателями P-39.
Лётные характеристики
Максимальная скорость:
у земли: 493 км/ч
на высоте: 585 на 4200 м
Крейсерская скорость: 528 км/ч
Посадочная скорость: 145 км/ч
Практическая дальность: 993 км (на 550 м)
Продолжительность полёта: 3,65 ч
Практический потолок: 9600 м
Длина разбега: 300 м
Длина пробега: 350 м
Время / радиус виража: 19 с / 253 м
Вооружение
Стрелково-пушечное:
1 х 37 мм пушка M4 с 30 патр. или
1 х 20 мм пушка M1 с 60 патр. (D-1, D-2)
2 х 12,7 мм пулемётов M2 по 270 патр. (на D-2 по 200) каждый в носовой части фюзеляжа
4 х 7,62 мм пулемётов по 1000 патр. каждый в крыле
Бомбы: 1 × до 272 кг
Подвесные топливные баки: 1 × 283 л или 566 л под фюзеляжем
Отзывы:
«Аэрокобра» мне понравилась своими формами и, главным образом, мощным вооружением. Сбивать вражеские самолеты было чем — пушка калибра 37 миллиметров, два крупнокалиберных скорострельных пулемёта и четыре пулемёта нормального калибра по тысяче выстрелов в минуту каждый. Моё настроение не испортилось и после предупреждения лётчиков об опасной особенности самолёта срываться в штопор из-за задней центровки. В этом недостатке пришлось убедиться воочию на следующий день.
Перед отлётом на фронт штурман полка выполнял сложный пилотаж на малой высоте. Самолёт неожиданно сорвался в штопор. Высоты для вывода не хватило, и «аэрокобра» врезалась в землю.
Глядя на дымящуюся воронку, в которой догорали обломки самолёта, я подумал, что «аэрокобра» не прощает ошибок в пилотировании. Эта катастрофа подтвердила мнение американских лётчиков. Они боялись «аэрокобры» и неохотно воевали на ней.
А. И. Покрышкин
Высший пилотаж на «кобре» требовал от лётчика точной координации. Малейшая небрежность на глубоком вираже, боевом развороте или в верхней точке петли — и самолёт срывался в штопор, а зачастую входил и в плоский штопор. Это было одним из главных его недостатков.
Г. Г. Голубев
Комментарии14
