Это вам не «Алладин». Как арабскую принцессу казнили за любовь

Абдул-Азиз ибн Абдуррахман ибн Фейсал Аль Сауд, или просто Ибн-Сауд, основатель Королевства Саудовская Аравия, оставил после себя не только державу, но и обширное потомство: одних сыновей от законных жен у него было 45. Шестым сыном основателя королевства был Мохаммед ибн Абдель Азиз Аль Сауд. В 1960-х годах он считался наследным принцем, однако под давлением своего старшего брата Фейсала, ставшего королем, был вынужден уступить права на трон своему младшему брату Халиду.




Причина рокировки заключалась в тяжелом характере и привычках Мохаммеда. За них он получил прозвище Абу Шарайан, что в переводе означает «Отец двух зол» или «Двойной греховодник». Мохаммед, являвшийся эмиром Медины, был подвержен вспышкам гнева, во время которых около него было опасно находиться. Сами же вспышки имели объяснение, привычное для русского уха: Абу Шарайан любил выпить и меры в этом деле не знал. Разумеется, алкоголь в Саудовской Аравии формально под запретом, но кто же может что-то запретить сыну самого Ибн-Сауда?




Несмотря на свои привычки, на протяжении всей своей жизни Абу Шарайан оставался одним из самых влиятельных людей в королевской семье. С ним советовались по важнейшим вопросам сначала король Халид, а затем — король Фахд. Мохаммед, которого считали самым богатым из членов королевской семьи Саудовской Аравии, как и отец, немало приложил сил для продолжения рода (общими усилиями сыновей и внуков Ибн-Сауда ныне правящая семья насчитывает уже до 7000 принцев-эмиров). В 1958 году у Мохаммеда появилась внучка, которую назвали Мишааль. Принцесса Мишааль бинт Фахд бен Мухаммед Аль Сауд была настоящей восточной красавицей и любимицей семьи. Ее очень любил дядя, король Халид. Росла принцесса, не зная ни в чем отказа. Но распоряжаться своим будущим она не могла, поскольку оно было предрешено. Родители собирались выдать ее замуж за одного из великого множества кузенов-принцев.




Благодаря нефти королевская семья Саудовской Аравии стала сказочно богатой. Вместе с долларами пришли и различные западные веяния, которые члены монаршей фамилии привозили из многочисленных путешествий. И, когда Мишааль заявила, что хочет получить высшее образование, перечить ей не стали. Поскольку такого образования для женщин в Саудовской Аравии в 1970-х годах не существовало, принцессу отправили учиться в Ливан. Разумеется, под строгим надзором и с многочисленным штатом прислуги и охраны.




Ливан — страна многоконфессиональная и, по сравнению с Саудовской Аравией, куда более свободная от различных ограничений. От вольного воздуха у Мишааль закружилась голова, и с ней произошло то, что обычно происходит с девушками в 19 лет: принцесса влюбилась. Восточного красавца звали Халед аль-Шаер Мулхаллал, и он был сыном посла Саудовской Аравии в Ливане. Собственно, из-за отца-дипломата Халед и оказался в числе тех, кто мог находиться рядом с принцессой.

Этот роман изначально не имел шансов на счастье. Это в России «сын посла» является почти синонимом слова «мажор». А в реалиях Саудовской Аравии Халед оставался простолюдином, который не мог даже мечтать о том, чтобы взять в жены девушку из королевской семьи. По законам Саудовской Аравии, основанным на шариате, внебрачные половые связи могут караться смертной казнью. Однако есть серьезные основания сомневаться в том, что Мишааль и Халед зашли так далеко. Возможно, дело ограничилась объятиями и робкими поцелуями.

Впрочем, одно то, что принцесса оставалась наедине с мужчиной, который не является ее родственником, уже было поступком, полным безрассудства.




Как уже говорилось, в Ливан Мишааль приехала с многочисленной свитой. Разумеется, кое-кто из слуг знал о том, что происходит. Большинство держало язык за зубами, но все-таки нашелся человек, который после возвращения в Саудовскую Аравию донес на принцессу и ее возлюбленного.

Когда девушку обвинили в прелюбодеянии, она поняла, что ее жизнь рушится, и решилась на отчаянный поступок. Она отправилась в Джидду, город, расположенный на Красном море, где, согласно мусульманским преданиям, находится могила Евы. На берегу моря Мишааль оставила свою одежду, надеясь на то, что ее сочтут утонувшей. Переодевшись в мужской костюм, принцесса отправилась в аэропорт, рассчитывая по подложным документам навсегда покинуть страну. Но в аэропорту Джидды ее опознали, и она была задержана.

Согласно законам, обвинение в прелюбодеянии должны подтвердить не менее четырех свидетелей. В деле принцессы Мишааль таковых не могло найтись даже теоретически. Но доказательством также считается признание вины самим обвиняемым. Мишааль призналась, что прелюбодеяние было. Почему она так поступила, неизвестно. Возможно, девушку принудили к этому, а может быть, это стало для нее своеобразным жестом протеста против правил и норм, с которыми она не хотела мириться.




Смертный приговор Халеду аль-Шаеру Мулхаллалу утвердили без колебаний, а вот насчет принцессы единства мнений не было. Даже король Халид полагал, что можно обойтись без крайностей. Но дедушка Абу Шарайан настоял на смертной казни внучки.

15 июля 1977 года Мишааль и Халеда вывели на центральную площадь после полуденной молитвы. Руководил экзекуцией сам Мохаммед ибн Абдель Азиз Аль Сауд.

Как член королевской семьи принцесса избежала побивания камнями. Ей завязали глаза, поставили на колени и выстрелили в голову. Халеда заставили наблюдать за тем, как умирает его любовь. Затем пришла его очередь. Простолюдина ждала самая распространенная в Саудовской Аравии казнь: отсечение головы. Но и у этой расправы есть нюансы. Обычно приговор в исполнение приводит профессиональный палач, избавляющий преступника от лишних мучений. Но, если осужденный уж очень сильно насолил власть имущим, поручить исполнение приговора могут любителю. Абу Шарайан именно так и поступил с Халедом. Саблю вручили в руки одного из членов семьи Мохаммеда, который никогда до этого момента не убивал людей подобным образом. В результате голову несчастному юноше отрубили только с пятого раза, причинив ему страшные страдания.

После казни принцессы Мишааль ограничения для женщин в Саудовской Аравии были ужесточены Говорили, что Мохаммед ибн Абдель Азиз Аль Сауд никогда не сожалел о том, как поступил с внучкой. Он заявлял, что в доказательствах прелюбодеяния не нуждался, достаточно того, что Мишааль находилась в одной комнате с чужим мужчиной.