Как изнасилованная ордынцем девушка спасла от резни город и почему её насильник стал русским святым

Великий Устюг. Коллаж © LIFE. Фото © Shutterstock, © ТАСС / Марина Круглякова

Терпение на исходе

Именно так случилось с Тверью, когда горожане осмелились убить ордынского баскака Чол-Хана, славившегося крайней жестокостью. Ссора вспыхнула из-за кобылы. Лошадь, которую дьяк привёл на водопой, приглянулась ордынцам, однако дьяк не захотел отдавать её монголам. Ему на помощь тут же пришли находившиеся рядом тверичи, терпение которых было на пределе. Кто-то ударил в набатные колокола, и против чужаков поднялся весь город. В результате схватки Чол-Хана и его нукеров убили, тело его сожгли и развеяли по ветру, что в православии считалось величайшим унижением.

Месть ордынцев не заставила себя ждать: на Тверь пришло огромное войско, город был сожжён, население перебито, а князь Александр Михайлович бежал в Псков. Такое происходило не один раз: за времена ига старинный русский город Переславль-Залесский был разрушен ордынцами четырежды, Муром и Суздаль — трижды, а Владимир-на-Клязьме — дважды.

Ордынские баскаки в русских городах вели себя нагло. Приехав в город, они выгоняли князя из хором, селились в них и начинали терроризировать горожан, отбирая у них имущество, обращая в рабство детей и убивая за малейшее сопротивление. Жаловаться было некому: князья убеждали своих подданных, что "надобно терпеть", иначе будет ещё хуже. Но терпения доставало не всегда






В шаге от гибели

В Великом Устюге случилась подобная история, когда ордынский баскак монгол Багуй (или, как его прозвали русские, Буга) приехал в город летом 1262 года, да так и остался в нём, наводя ужас на православных христиан. Уже одно это возмутило местных жителей. До Багуя баскаки наезжали лишь на время сбора ясака, а этот решил жить в городе круглогодично. "...Занеже умножишась татарове во всех градех руских, а ясащики живуще не выходя..." — повествовала об этом времени летопись.

Какое-то время баскак жил припеваючи — пил, ел и грабил. В конце концов, обнаглев от безнаказанности, Багуй стал тягать к себе "на постелю" русских женщин — за неуплату ясака. Город терпел, пока это касалось совсем простых людей, но однажды баскаку на улице приглянулась красивая девица по имени Мария.

Недолго думая, Багуй приказал схватить девушку и доставить к нему в дом. Что и было немедленно сделано. Однако отец Марии, будучи местным боярином, терпеть не стал, а бросил клич, напомнив землякам, что князь Александр Невский заповедовал биться с "погаными" до последнего. И Великий Устюг поднялся против ясачников.

Нукеры Багуя были вынуждены спрятаться от разъярённой толпы в доме баскака, который окружила плотная вооружённая толпа. Люди требовали выдать девушку и угрожали убить Багуя. Перепуганный баскак заперся в доме, понимая, что погиб. От смерти сластолюбивого монгола действительно отделяли секунды. Но эти же секунды отделяли жителей города и от неминуемой беды.

Погибнет баскак — город сожгут монголы, а всё население от стариков до младенцев будет вырезано или обращено в рабство. От расправы не уйдёт никто.






"Он жених мне!"

Великий Устюг спасла девица. Недаром в сказках русские девушки и жёны изображаются не по годам мудрыми. У совсем ещё юной Марии хватило ума понять, что её красота может стать причиной гибели города. А ещё у обесчещенной монголом устюжанки хватило силы воли принять ответственное решение. Она взяла монгола за руку, вывела его на балкон, под которым стояла вооружённая толпа. И заявила, что она невеста Буги и монгол собирается не только взять её в жёны, но и венчаться по всем правилам русской веры, а для этого согласен принять крещение.

Разгорячённая толпа горожан постепенно утихла и разошлась, а баскаку ничего не оставалось, как бить челом городскому вечу с просьбой взять Марию в жёны. "Багуй же пришед градодержателем и добил има челом по их воли, чтобы креститися и з девкою законно венчатися", — повествует Устюжская летопись. Разумеется, горожанам не оставалось ничего другого, как дать согласие. По церковным записям монгола Багуя крестили в 1267 году Иоанном, после чего он обвенчался со своей наложницей Марией законным христианским браком.

По преданию, мудрая жена сумела настолько умягчить сердце жестокого степняка, что он не просто номинально крестился, но и в самом деле уверовал в Христа и прекратил истязать население города. "Иван да Марья" прожили жизнь в мире, согласии и молитве и прославились в городе добрыми делами и строительством храмов.

По легенде, однажды на охоте Багуй-Иоанн устал; когда он заснул на лугу возле коня, во сне ему явился Иоанн Предтеча и повелел основать на этом самом лугу мужской монастырь — во искупление грехов. Встревоженный баскак поведал сон жене, и Мария утвердила его в намерении. Супруги основали на горе, которую прозвали Ивановской, храм во имя Иоанна Крестителя, и вскоре на этом месте появился мужской монастырь. К сожалению, при большевиках монастырь был уничтожен.

Известно, что при жизни супругов в баскакский дом захаживали другие устюжские святые — Прокопий и Киприан. Примерной жизнью монгольский баскак Багуй и устюжанка Мария снискали любовь горожан, и поэтому после христианской кончины обоих похоронили рядом с храмом Вознесения.

Позже, когда вместо деревянного храма был возведён каменный, захоронение супругов оказалось в одном из его приделов — "под спудом", а так как на могиле их стали происходить чудеса, супруги были прославлены в лике святых праведников.

Иконы, на которых изображался ордынский баскак и его супруга, были утрачены, поэтому сейчас Иоанна и Марию пишут на иконах так, как они могли бы выглядеть по мнению историков: Багуй-Иоанн предстаёт в монгольском халате и с жиденькой степной бородкой, а Мария — в боярском одеянии того времени.