Руины замка в Нью-Йорке (Bannerman Castle)

Кто бы мог подумать, что всего в 60 километрах от Нью-Йорка на реке Гудзон притаился самый настоящий необитаемый остров с величественными руинами старинного замка? И уж тем более удивительно, что хозяин замка, в точности воссоздавший крепость шотландских королей, превратил ее в склад для трофеев американо-испанской войны.



Фрэнсис Баннерман прибыл в Америку в середине ХІХ века: в родной Шотландии не оставалось надежды, а в США открывались перспективы сделать себя самому, поймав удачу. Баннерман сколотил стартовый капитал в кипящем котле Гражданской войны Соединенных Штатов на перепродаже боеприпасов и военной амуниции, а победу Севера встретил уже уважаемым человеком, владельцем оружейного склада в Бруклине. Удивительным образом торговля смертью не помешала ему прослыть богобоязненным христианином – на досуге Баннерман усердно замаливал грехи в церкви и руководил шотландской церковной общиной Нью-Йорка.



Американо-испанская война превратила зажиточного предпринимателя в миллионера: за два года боевых действий ловкий шотландец прибрал к рукам основную долю трофейного вооружения. Для перепродажи боеприпасов Баннерман одним из первых наладил выпуск почтового каталога, облетевшего всю Америку.

Не забывал миллионер и о прекрасном. Желая увлечь сыновей своим ремеслом, Баннерман начал собирать коллекцию старинного оружия и форменных мундиров армий всех стран мира, а именной фонд солдатских поделок дал начало жанру окопного искусства: сентиментальным янки пришлись по вкусу наивные безделушки, помогавшие бойцам скоротать бессонные ночи неизвестности на передовой.



Между тем склады боеприпасов продолжали разрастаться – к концу ХІХ столетия в арсенале Баннермана насчитывалось уже 30 миллионов единиц боеприпасов. Муниципальные власти косились на арсенал в центре Нью-Йорка с опаской: случись там что – и от процветающего мегаполиса останется лишь гигантская воронка с опаленными краями. Фрэнсис понимающе кивал, обещал подыскать новое место, но всякий раз медлил – переброска оружейных складов грозила обернуться нешуточными расходами на транспортировку опасного груза.



Выход подвернулся само собой: однажды к Баннерману обратилась за помощью пожилая богомолка. Некогда старая дама, искавшая уединения, приобрела небольшой остров с забавным названием Поллепель, что по-голландски значит «ковш». Наверное, на заре колонизации, когда Нью-Йорк еще прозывался Нью-Амстердамом, очертания острова и вправду напоминали перевернутую посудину, но сейчас он, ощетинившись скалами, походил скорее на разъяренного ежа, которому до смерти надоели набеги раскрепощенной молодежи. Смущенная вдова увещевала гостей, как могла, но вино по-прежнему лилось рекой, а фривольные песенки оглашали всю округу. Отчаявшись приструнить юных варваров, дама предложила Баннерману выкупить остров и навести там порядок, причем цену назначила смехотворную – всего 5000 долларов за 6,5 акров суши и без малого 7 акров акватории.



Лучшего места под оружейный склад и не придумаешь. С одной стороны, место достаточно отдаленное, чтобы не пугать народ взрывоопасными веществами, а с другой стороны, до судоходных путей Гудзона рукой подать. Так в 1900 г. Фрэнсис Баннерман стал счастливым обладателем необитаемого острова.

источник фото 1956 год

Следующий год прошел в размышлениях: вспомнив родную Шотландию, Баннерман задался целью воссоздать на новой родине милую сердцу панораму средневековых замков и фортов. Не доверяя приземленному американскому вкусу, миллионер лично подготовил проект трехкорпусного здания, украшенного изящными башенками. Однако внутреннее убранство замка резко контрастировало с внешним блеском: за тяжелыми коваными воротами не обнаруживалось ничего, кроме ящиков со снарядами и порохом, разнокалиберных винтовок и гаубиц. Сами Баннерманы разместились в скромной резиденции на горной вершине, которую можно было легко спутать с домом суперинтенданта.





Вопрос с беспредельщиками решился легко – они ретировались сами, узнав о строительстве волнорезной линии. После того, как по приказу нового хозяина в акватории острова была затоплена целая флотилия старых судов, по окрестностям прокатились слухи, будто бы вместе с проржавевшими баржами на речное дно попали боевые снаряды, и испытывать судьбу никому не хотелось. Со временем на подступах к острову вырос высокий понтон с угловыми башнями, в точности повторяющий очертания замка.





К сожалению, миллионер не дождался завершения строительства – первую бутылку шампанского о стену замка разбивала уже вдова Баннермана. Но недаром говорится, что женщина, первой переступившая порог нового дома, не принесет добра – в 1918 г. на пороховом складе замка прогремел мощный взрыв, обрушивший на остров огненный дождь пополам с пеплом. Как пишут газеты того времени, катастрофа на несколько суток парализовала железнодорожное сообщение в Нью-Йорке. Как ни странно, инцидент обошелся без смертельных жертв – ранения получили лишь трое человек, в том числе и миссис Баннерман. Пережитый ужас так прочно врезался в сознание вдовы, что она наотрез отказалась возвращаться на Поллепель, бросив разрушенный замок на произвол ветра и волн. А в 1950 г. оборвалась последняя нить, связывающая остров с побережьем – затонул единственный паром, перевозивший туристов к живописным развалинам. В конце концов, от былой роскоши остались лишь внешние стены, грустно взирающие на берег выбитыми глазницами окон, а пожар, вспыхнувший на острове летом 1969 г., завершил дело, обрушив большую часть фасада.



Из соображений безопасности муниципалитет Нью-Йорка закрыл Поллепель для общественного доступа, но иной раз какой-нибудь отчаянный сталкер все же добирается до острова и долго бродит среди руин, задумываясь о том, как скоротечна и в то же время ненасытна бывает жизнь: через кирпичную кладку пробиваются зеленые ростки, новое питается старым, а время залечивает раны воспоминаний о былом величии.



Только через много десятилетий остров был выкуплен государством, и штат Нью-Йорк занялся благоустройством этой земли. Остатки боеприпасов вывезли, оставив только руины былого замка. Вид у них очень живописный, но, только глядя на старые фотографии этих мест, можно осознать разрушительную силу, уничтожившую былое великолепие.















Вандалы и нарушители внесли свою лепту в упадок замка, и прошли годы, пока стихия нанесла новый удар. В 2009-м году 40% фасада и 50% восточной стены обрушились. Теперь, конечно, замок не подлежит реставрации и, скорее всего, его оставят на произвол судьбы, и он будет медленно превращаться в пыль. Может, это и к лучшему – оставить остров и его духов в покое, смириться с тем, что памятник богатству Баннермана превратился в памятник непостоянству человека и всемогуществу природы.