Замок Херста (Hearst Castle)

А знаете где находится этот бассейн ? Вы наверное думаете, что у какого нибудь арабского шейха или эмиратского хана ? Совершенно не в том направлении. Сейчас я вам расскажу все подробнее …

Херст-касл (Hearst Castle, то есть «замок Херста») — национальный исторический памятник на тихоокеанском побережье Калифорнии, примерно на полпути между Лос-Анджелесом и Сан-Франциско. Главный усадебный дом стоит на «Зачарованном холме» (исп. La Cuesta Encantada) в 8 км от океана. В доме 56 спален, 61 уборная, 19 гостиных, на территории усадьбы — несколько бассейнов и теннисных кортов, кинотеатр, аэродром и крупнейший в мире частный зоопарк.



Вильям Рэндольф Херст был человеком со многими интересами и многими талантами. Он создал одну из самых больших империй в области СМИ и издательского дела в США. Во время зенита его карьеры он владел 26 газетами, 13 национальными журналами, 8 ралиостанциями и многими другими службами новостей. А также он выпускал кинообзоры новостей и создал почти 100 художественных фильмов. На продолжение всей его жизни он собирал произведения искусства и антикварные изделия со всех концов земного шара, строил и ремоделировал здания, где выставлялись его коллекции. Это выдающееся поместье было построено в то время, когда многие богатые американцы строили загородные резиденции похожие на дворцы.

Херст выбрал это место для строительства своего замка из сентиментальных соображений. Его отец, процветающий инжерер-добытчик, купил землю в этом районе еще в 1865 году. В 1870х Херст и его отец приезжали сюда отдыхать и жили здесь в палатках. Когда Херст вырос, он, его жена Миллисент и их пять сыновей прололжили палаточную туристическую традицию. Позже это поместье стало его основным местом жительства.



И на каком-то этапе, Херст решил сам создать шедевр, шедевр, который спустя годы назовут Замок Херста.

К строительству дома Херст приступил в 1919-ом году, когда ему было уже 56 лет. Вместе с архитектором из Сан-Франциско, талантливой Джулией Морган, он терпеливо создавал настоящее произведение искусства. Да, да, именно произведение искусства, потому что, назвать его всего лишь домом, дворцом, или замком — значит преуменьшить величие этого потрясающего своей красотой шедевра. Шедевра, который создавался вплоть до 1947 года! Целых 28 лет!



До 1947 года он непрестанно возводил, сносил и перестраивал свой замок, который он обычно называл «ранчо». Привлечённый им архитектор Джулия Морган эклектически перетасовывала стили различных периодов европейской истории: главный дом напоминает испанский собор эпохи платереско, а у кромки Нептунова бассейна живописно расположился павильон с перевезённым из Средиземноморья древнеримским фронтоном. Произведения искусства для украшения усадьбы (включая гигантские плафоны) доставляли из Европы.

От расположенного неподалеку маленького городка Сен-Симеон в замку ведет аккуратная дорога. На огромной автостоянке, припарковав автомобиль, посетители направляются к входу на территорию огромного поместья. Здесь их, поделив на группы, рассаживают в автобусы, и везут на экскурсию. В споровождении гидов, которые неприкрыто влюблены в этот замок.

«Мы просим вас не курить, не жевать жвачку, выключить вспышку фотоаппаратов, и ни при каких обстоятельствах не прикасаться к статуям, мраморным колоннам и деревянным дверям! Пожалуйста, мы просим вас! Соблюдайте наши правила, эти произведения искусства должны еще долго служить людям и после вас! И не отставайте от группы!».



Вильям Херст был очень гостеприимным человеком. Поэтому, одной из его целей было создание соответствующих условий для своих гостей, каждый из которых был именем в какой-либо из областей человеческой жизнедеятельности. «Моя цель — собрав всех своих друзей, не думать о проблеме их расселения!». Три гостевых дома, каждый из которых сам по себе является архитектурным памятником. И каждый — со своим названием. «Дом солнца» смотрел на восток, «Горный дом» глядел на горы, а с окон «Морского дома» открывалась панорама на струящийся вдалеке океан. Отдавая дань прошлому испанскому владычеству, Херст назвал эти дома по- испански — «Каса дель соль», «Каса дель мар», «Каса дель монте». А свой дом назвал бесхитросно — «Каса Гранде», то есть, Большой Дом. 18 комнат в «Доме солнца», 19 комнат в «Морском доме», 10 комнат в «Горном доме», и 110 (!) комнат в «Большом доме»!

Но гости должны были не только комфортно ночевать — для их услады Херст построил безумно красивый бассейн, который назвал «Нептун». Бассейн, который своей роскошностью, своим убранством напомнил мне величие Римской империи. Стоя у кромки бассейна, было трудно себе представить, что всего-лишь несколько десятилетий назад эти окрестности оглашали смех и веселье самых знаменитых людей планеты, которые плескались в водах этого поражающего воображение своей красотой храма воды!



Ностальгия! Великое чувство, великие переживания! Но есть в жизни и другое чувство, своей глубиной затмевающее даже ностальгию.

В возрасте 54 лет Херст влюбился. В самую обыкновенную актрису варьете. И всю свою последующую жизнь он посвятил этой любви. Любовь, помноженная на ностальгию по отчему дому, создала шедевр под названием «Замок Херста». Жена, не давшая развод, жила в Нью-Йорке, а Херст со своей самой большой любовью жизни, обитал в Калифорнии, на строительной площадке своего произведения.





По вечерам в усадьбе проходили рауты, достать приглашение на которые считалось большой честью. Помимо бесчисленных голливудских звёзд, на вечеринках в доме Херста бывали такие знаменитости, как Калвин Кулидж, Франклин Рузвельт, Уинстон Черчиль, Чарли Чаплин.

В 1947 году владелец дома по совету докторов был вынужден оставить морское побережье. Десять лет спустя его корпорация передала Херст-касл властям штата при условии, что семейство Херстов сохранит право проживать на его территории.



Херст-касл послужил прототипом грандиозного поместья Ксанаду, возведённого Чарлзом Фостером Кейном в фильме Орсона Уэллса «Гражданин Кейн» (1941). Флоридское поместье Кейна описывается как самое крупное в мире — «самый дорогостоящий памятник, построенный человеком в честь себя самого со времён пирамид». Свезённых туда произведений искусства хватило бы для наполнения десяти музеев.

В целях экономии бюджета Уэллс не стал строить макет поместья. Для изображения внешнего вида замка в фильме использована графика на матовом стекле. Неприступные стены сумеречно освещённого Ксанаду всегда окружены зловещим густым туманом. Съёмка интерьеров велась снизу и чуть по диагонали, подчёркивая гигантоманию Кейна и одиночество дома, ставшего тюрьмой его хозяина, а равно и пустоту его внутренней жизни.



В результате возник потрясающей своей красотой и великолепием замок, состоящий из нескольких больших зданий, каждое из которых имеет свое название: Дом Солнца, Дом Горы, Дом Моря, Большой Дом. Все они украшены, как снаружи, так и внутри, предметами из антикварной коллекции Херста: картинами, скульптурами, мебелью, украшениями из серебра.

Впечатление производит и Римский бассейн, расположенный в одном из домов. При его строительстве были использованы стеклянные венецианские плитки, некоторых из которых покрыты золотом.

Не менее впечатляет и расположенный на территории замка другой бассейн, украшенный колоннадой и статуей Нептуна а также, расположенные вдоль прогулочной дороги, великолепные скульптуры, некоторые из которых были привезены из Египта.



В настоящее время замок является музеем, в который можно попасть только в составе экскурсионного тура, самостоятельно посетить комплекс нельзя.

На территории комплекса расположена смотровая площадка, с которой открывается панорамный вид на замок и на тихоокеанское побережье, а также магазин подарков и сувениров.





Самым удачливым продолжателем принципов «нового журнализма» стал выходец из обеспеченной калифорнийской семьи Уильям Рэндолф Херст. В 1885-1887 гг. он прошел школу репортерской работы в пулитцеровской «The New York World» и досконально изучил приемы «нового журнализма». Вернувшись в 1887 г. в Сан-Франциско, Херст взял в свои руки управление газетой «The San Francisco Examiner» и за три года превратил это издание в агрессивную, жесткую и процветающую газету. Херст внес свои коррективы в концепцию «нового журнализма», отбросив такие его составляющие, как аккуратность и точность в подаче информации. С точки зрения Херста, сенсацию можно было сделать из самого незначительного факта: главное — форма подачи материала и соответствие запросам читателя. В 1895 г. Херст совершил прорыв на нью-йоркский газетный рынок, приобретя газету «The New York Journal».

Херст переманил многих ведущих журналистов и художников из пулитцеровской «The New York World», усилил сенсационность и развлекательность, снизил цену своего издания, и тираж «The New York Journal» резко вырос. В 1896 г. Херст смог привлечь к сотрудничеству создателя первого американского комикса Ричарда Аутколта. Началась борьба между Херстом и Пулитцером за авторские права на издание комикса. Комикс, издаваемый Херстом, печатался полностью в желтом цвете, что и дало повод современникам назвать херстовскую модель журналистики «желтым журнализмом».



В дальнейшем термин «желтая пресса» ассоциировался со стилем Херста, который писал в одной из редакционных статей: «Политика «The New York Journal» заключается в том, что привлекать внимание столь же важно, как и добывать факты; публика жаждет развлечений гораздо больше, нежели просто новостей». Сенсационно-развлекательный стиль стал ведущим в эстетике печатных изданий, ориентированных на вкусы и потребности «человека-массы», феномен появления которого проанализировал испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет.

Ожесточенная конкурентная борьба между Пулитцером и Херстом приобрела неприглядные формы, особенно в период кубинских событий 1895-1898 гг. Сражаясь за тиражи, «The New York Journal» и «The New York World» соревновались в сенсационной подаче новостей о кубинских событиях, пренебрегая точностью и достоверностью в подаче материалов. Они не только подробно расписывали зверства испанских войск на Кубе, но и позволяли себе вмешиваться во внутренние дела зарубежного государства. В 1897 г. газета Херста организовала побег из гаванской тюрьмы молодой кубинки, обвиненной в измене, а в начале 1898 г. на страницах «The New York Journal» было опубликовано выкраденное частное письмо испанского посла, в котором содержалась нелестная характеристика американского президента Уильяма Маккинли. Цель этой акции — заставить президента, занимавшего миролюбивую позицию, предпринять более решительные действия по отношению к Испании.



Загадочный взрыв 15 февраля 1898 г. на американском броненосце «Мэн», находившемся в порту Гаваны, отозвался подлинной истерией в газетах Херста и Пулитцера, запестревших крупными заголовками самого сенсационного свойства. Пулитцер призвал президента к «быстрой и жесткой» войне с Испанией. Через две недели после взрыва на броненосце «Мэн» тираж «The New York World» вырос до 5 млн. Газета Херста также призвала к вооруженной интервенции на Кубу Хотя подлинные «причины взрыва были неясны лозунгом пропаганды войны в Соединенных Штатах сделался девиз «Помни «Мэн»!». Ура-патриотическая кампания, развязанная этими газетами привела к тому, что война США с Испанией стала неизбежной. Редактор журнала «The Nation» Эдвин Годкин писал, что «никогда еще история американской журналистики не знала ничего столь постыдного, как поведение этих двух газет».

Уильям Херст умел приспосабливаться к меняющимся временам. Он не остался в стороне от движения «разгребателей грязи», сулившего ему финансовый успех. Для этой цели он приобрел журнал «Cosmopolitan Magazine» и превратил его в макрейкерское издание. В 1906 г. серия публикаций в «Cosmopolitan Magazine» потрясла общественное мнение Америки — разоблачительная волна достигла высших политических кругов страны. Скандальные материалы под общим заголовком «Предательство сената», принадлежавшие перу Д.Филлипса, нанесли чувствительный удар по ряду крупных политических фигур.



В 1941 году режиссёр Орсон Уэллс снял фильм «Гражданин Кейн», прототипом для главного героя которого послужил Херст. Вплоть до того, что Кейн в фильме буквально цитировал некоторые скандальные высказывания Херста.

Сразу после выпуска фильм получил премию «Оскар» за лучший сценарий (был номинирован на эту премию ещё в восьми номинациях), а впоследствии многократно упоминался критиками как «лучший фильм всех времён и народов».

Не желая выхода фильма на экран, Херст с помощью своей медиаимперии начал настоящую войну с Уэллсом. «Гражданина Кейна» посмотрели в главных городах Америки, но в провинции, особенно на Юге, сила была на стороне газет Херста. Кроме того, большинство газет Херста поступили ещё проще — они объявили фильму бойкот. Это один из немногих случаев в истории США, когда фильм вызвал такую бурю в политических и общественных кругах.