Династия
Выскочив из кабины, Наумов запрыгал около самолета, прихлопывая рукавицами, топая ногами. Ранний морозец действительно в это утро был островат. Курсант же что-то долго возился в кабине и вышел из нее медленно, как бы неохотно, а сойдя на землю, присел у крыла со счастливым, действительно пьяным каким-то лицом, пылавшим румянцем от мороза и возбуждения.
- Ну, замерз? Меня сквозь унты ух как прохватило! А ты, на-ка, в ботиночках. Не замерзли ноги?
- У меня нет ног, - ответил курсант, продолжая улыбаться своим мыслям.
- Что? - подвижное лицо Наумова вытянулось.
- У меня нет ног, - повторил Мересьев отчетливо.
Борис Полевой. "Повесть о настоящем человеке"
В мае 2016 года исполнилось 100 лет со дня рождения легендарного летчика, Героя Советского Союза Алексея Петровича Маресьева. Все мы знаем историю его подвига, леденящюю кровь похлеще "Выжившего" с ДиКаприо, но мало кто знает, что Алексей Маресьев дал начало целой авиационной династии, которую продолжает его правнучка Алиса, бортпроводница Аэрофлота.
-Ты, кусок мяса, сам попал мне в руки, - Алексей подтянул к себе перебитые ноги. Обе ноги никуда не годились. Очевидно, когда удар самолёта по верхушкам сосен выбросил его из кабины, ступни что-то прищемило и раздробило мелкие кости плюсны и пальцев.
Не задумываясь над тем, что ежи считаются, по поверью, животными погаными, он быстро сорвал со зверька чешую листвы. Ёж таращил на Мересьева черничинки глаз, но не развёртывался и походил на смешной, ощетинившийся иглами огромный боб. Алексей усмехнулся и ударом кинжала убил ежа, развернул его, неумело содрал жёлтую шкурку на брюшке и иглистый панцирь, рассёк на части и с наслаждением стал рвать зубами ещё тёплое сизое, жилистое мясо, плотно приросшее к костям. Ёж был съеден сразу, без остатка. Мересьев разгрыз и проглотил все мелкие косточки, и только после этого ощутил во рту противный запах псины.."
Герой Советского Союза Алексей Петрович Маресьев умер за два дня до своего 85-летия. Где-то за неделю до случившегося он дал интервью корреспонденту. Бывший летчик обрадовался звонку из Киева: «Я очень люблю Украину. Девчата у вас красивые… 23 августа 1941 года под Кривым Рогом состоялся мой первый боевой вылет».
В начале весны 1942-го часть Маресьева перевели на Северо-Западный фронт. Там, в Новгородской области, после вынужденной посадки на лес его подбитый самолет развалился на куски. Ветви сосен немного смягчили падение. От сильнейшего удара ногами о землю у летчика раздробило ступни. Потом он их еще и обморозил. Развилась гангрена, и обе ноги медики впоследствии ампутировали почти по колено. Маресьев 18 суток полз по заснеженным лесам и полям. Питался засохшими ягодами, корой деревьев.
— Но ежика (которого будто бы съел) я и в глаза не видел, тут уж автор «Повести…» перестарался. Ну какие ежи в зимнем лесу, когда у них еще спячка! — добродушно ворчал Алексей Петрович. — Да и не зверь я… Вот ящерица однажды выползла на первое солнышко. Оказалась несъедобной. Никакой… В 1946 году приехал к Борису Полевому: «Почти все, что ты написал, говорю, правда. Ну а привираешь зачем?» А он: «Прости, Петрович, это не документальная повесть, а художественное произведение. Видишь, даже фамилию твою хоть на одну букву, но изменил — Мересьев. И это дает автору право на домысел».
С 1943 года, летая уже с протезами, к четырем ранее одержанным победам над врагом Алексей Маресьев (слева) прибавил еще семь сбитых вражеских самолетов.
Министерство образования независимой Украины изъяло «Повесть…» из обязательной и даже факультативной программ школьного курса русской литературы, в одночасье ставшей зарубежной. Списало, словно отлетавший свой ресурс самолет. Я спросил Алексея Петровича, как он к этому относится. Старый летчик ответил по-философски: «Наверное, вечной может быть только Библия…»
Пожалуйста оцените статью и поделитесь своим мнением в комментариях — это очень важно для нас!
