Мы на лодочке катались...

Подводная лодка Б-641 должна была провести плановую прострелку носовых аппаратов торпедоболванкой. Торпедоболванка – это массогабаритный макет боевой торпеды только без заряда и хода. Она выталкивается из трубы аппарата сжатым воздухом и через несколько метров всплывает.

Командир Б-641 увидел на пирсе тележку с торпедоболванкой, и приказал загрузить в аппарат.

- Ишь ты, - удивился он. – Покрасили в кое-то веки. Как настоящая!.. Первый, доложить о готовности к прострелке! Товьсь!.. Пли!

Из носового аппарата вырвалась стальная сигара и, буравя воду, пошла, пошла, пошла…

- Ишь ты, - снова удивился командир. – Как настоящая пошла!

И в ту же секунду понял, что торпеда и в самом деле настоящая, потому что торпедоболванку потертую, облупленную матросы с ТТБ – торпедно-технической базы - только что прикатили на пирс.

Ледяные мурашки пробежали по спине командира: в этот самый роковой момент в боновые ворота Екатерининской гавани входил торпедолов, доставивший из Североморска группу шефов из Москвы во главе с известной на всю страну певицей. Торпеда же была самонаводящаяся акустическая СЭТ-72, она наводилась на шум винтов цели и била в корму беспощадно со всей дури 80 килограмм морского тротила. От небольшого торпедолова и спасательных кругов бы не осталось, одни лишь круги по воде пошли.



Командир Б-641 тут же вызвал по УКВ торпедолов и заорал в микрофон:

- Стоп машина! Немедленно стопорите ход!

Старший мичман, командир торпедолова, тут же исполнил непонятное приказание, и лег в дрейф. Но ветер понес небольшой кораблик прямо на плавбазу «Федор Видяев». Торпедолов отдал якорь и застыл посреди гавани.

Командир эскадры, вышедший на пирс встречать дорогих гостей, обомлел от всего увиденного. По счастью, взрыва не последовало, но хитроумная торпеда залегла посреди бухты, лишив эскадру возможности не только передвигаться по гавани, но и бить зарядку аккумуляторных батарей, стоя у причала.

- Товарищ адмирал, а что с гостями-то делать? – Прервал тоскливые раздумья командира эскадры начальник штаба.

«Принесло же их на нашу голову!» - Матюгнулся про себя адмирал, а вслух сказал:

- Гостей с торпедолова снять и переправить на шлюпках!

С плавбазы были спущены три шестивесельных яла, они подошли к торпедолову, приняли гостей и матросы-гребцы налегли на весла.

- Боже, как здорово! Как красиво! – Восклицала певица, озирая водную гладь гавани, похожую на горное озеро. – И чайки порхают!



От умиления она запела во весь свой могучий русский голос:



Так с песней шлюпка подошла к торпедопогрузочному пирсу. Певица пошла навстречу адмиралу, распростерши руки:



«Мальчонка» в тяжелой расшитой золотом адмиральской фуражке и уже вовсе не молоденький, поцеловал певице руку. Та рассыпалась в восторгах:

- Какой вы молодец! Как вы здорово все придумали – эти лодочки, эти гребцы! Все так романтично! Нас никогда еще так не встречали!

- Ну, да, мы старались. – Криво улыбался адмирал. – Ждали вас очень! С прибытием!


Только на третьи сутки водолазы подняли злополучную торпеду – как раз к тому времени, когда торпедолов должен был отвезти московских гостей обратно.

Николай Черкашин