Самые знаменитые русские дуэлянты XIX века

Этот несносный дуэлянт и забияка был, тем не менее, одним из образованнейших людей своего времени и знал 5 языков. В конце своего сложного жизненного пути Лунин примкнул к декабристам и закончил жизнь в Акатуйской тюрьме. Но все это будет после. А в начале службы блистательный молодой офицер дуэлировал по поводу и без повода. Ходил анекдот о том, что частенько его вызов происходил так:

Лунин: – Милостивый государь! Вы сказали…

Офицер: – Милостивый государь, я вам ничего не говорил.

Лунин: – Как? Вы, значит, утверждаете, что я солгал? Я прошу вас мне это доказать путем обмена пулями.

Во время Отечественной войны 1812 года он участвовал практически во всех крупных сражениях. Есть свидетельство современника о том, что Лунин «написал главнокомандующему Барклаю-де-Толли письмо и предлагал послать его парламентёром к Наполеону; он брался, подавая императору французов бумаги, всадить ему в бок кинжал».

Вот такие люди служили тогда в русской армии.




Этот человек, достаточно мрачная личность, свое прозвище оправдывал не только цветом волос. В молодые годы он нещадно бретерствовал, провел более 40 дуэлей. Причем, по воспоминаниям всех людей, знавших его, отличался беспощадностью к противникам. Несколько раз дрался с Михаилом Сергеевичем Луниным, но после просил руки его сестры и женился на ней в августе 1814 года.



По словам современника, Екатерина Сергеевна Лунина «была лучше, чем красавица: умная, милая, изящная, вся в брата».

Федор Александрович был уволен со службы, но дослужился затем до действительного статского советника и камергера. Некрасиво судился с Луниным за наследство (после ссылки шурина). Его смерть до сих пор остается одной из неразгаданных тайн истории, потому что однажды Федор Александрович вышел как обычно из дома и просто не вернулся. Версии его дальнейшей судьбы очень противоречивы: покончил жизнь самоубийством, уехал в Америку либо ушел в монахи. Есть мнение, что именно он был знаменитым сибирским старцем, известным под именем Фёдора Кузьмича.








Лихой кавалерист, азартный игрок, частенько проигрывающийся в пух и прах, дуэлянт и задира, «Феденька», тем не менее, вызывал всеобщую любовь. Постоянно с кем-нибудь стрелялся, но поступал при этом достойно, обычно старался противников не убивать. Самый известный анекдот, ходивший о нем, даже стал сюжетом к одной из сцен романа «Юрий Милославский» Михаила Загоскина. По воспоминаниям современников, дело происходило так: «Приехав однажды на станцию и заказав рябчика, он (Федор Федорович) вышел на двор; вслед за ним взошел в станционную комнату известный московский сорванец , который насильственно посягнул на жаркое, хотя ему говорили, что рябчик заказан другим проезжим. Возвратясь в комнату и застав этого господина с поличным, князь Федор Федорович преспокойно пожелал ему хорошего аппетита и вместе с тем, выставив против него дуло заряженного пистолета, заставил проглотить без отдыха еще одиннадцать рябчиков, за которые князь заплатил».

Хотя более героической можно считать другую историю о том, как «Феденька» на спор пробрался в ставку французов для того, чтобы доставить Наполеону 2 фунта чаю. Народная молва утверждала, что это ему удалось. Причем вернулся он с благоволения самого французского императора.








О личности этого удивительного человека ходили легенды еще при жизни. Его несносный заводной характер и незаурядный ум не давали возможности жить без приключений. Одним из самых известных стало участие в кругосветном путешествии русских моряков на шлюпе «Надежда» под командованием Ивана Федоровича Крузенштерна. Корабельная жизнь не пошла Толстому на пользу. Заскучав, он принялся так буйно шалить, что именитый капитан принял решение избавиться от неспокойного члена команды и высадил его на Камчатке. Горе-путешественник добрался до Алеутских островов и побывал на Аляске, заслужив на всю оставшуюся жизнь прозвище «Американец».

Будучи неуемным бретером, он провел несчетное количество дуэлей. Поводом чаще всего становилась карточная игра, в которой он, кстати, был нечист на руку. Но вот счет убитым в поединках он вел – и счет этот составлял 11 человек. Женившись достаточно поздно, Толстой стал отцом 12 детей. К сожалению, до зрелого возраста из них дожила только одна дочь. К старости, переосмыслив свою молодость, Федор Иванович пришел к страшному выводу, что смерть его детей является карой за необдуманно отнятые жизни.

«Убитых им на дуэлях он насчитывал одиннадцать человек. Он аккуратно записывал имена убитых в свой синодик. У него было 12 человек детей, которые все умерли в младенчестве, кроме двух дочерей. По мере того, как умирали дети, он вычеркивал из своего синодика по одному имени из убитых им людей и ставил сбоку слово «квит». Когда же у него умер одиннадцатый ребёнок, прелестная умная девочка, он вычеркнул последнее имя убитого им и сказал: «Ну, слава Богу, хоть мой курчавый цыганёночек будет жив» (из мемуаров Марии Каменской, племянницы Федора Толстого)