На uCrazy 9 лет 7 месяцев
Немного о страшном: взрыв немецкой танкетки
Автор: Евгений Норин.
Варшавское восстание 1944 года, кроме прочего, стало настоящим полигоном разнообразной экзотической техники нацистов. Монструозные осадные мортиры «Карл», самоходки «Штурмтигр» — против повстанцев применяли массу необычной машинерии.
Среди прочего добра немцы использовали сапёрные танкетки. Во время войны запустили в серию постановщик мин «Боргвард» B-IV и мелкую, но злую танкетку «Голиаф». «Боргвард» нёс полтонны тротила, управлять им можно было и дистанционно, и вручную. «Голиаф» управлялся по проводам, был меньше, попасть в него было сложнее, но и заряд был не таким страшным. В общем, ими можно было и пробивать проходы в минных полях, и взрывать инженерные сооружения. «Боргвард» мог не только взрываться самостоятельно, но и просто сгрузить бомбу и уехать.
На Восточном фронте танкетки использовались, но русских не сильно впечатлили. Град снарядов и пуль из ПТР приводил к тому, что на воздух чаще взлетали сами операторы. Пару тридцатьчетвёрок подорвали под Орлом летом 43-го: мехводы, видя не ведущую огня танкетку, пытались её таранить. Но вскоре советские танкисты тоже поняли, что это за машины, и для «дронов-убийц» наступило плохое время.
А вот в Варшаве ситуация была иной. Польские повстанцы имели очень мало противотанкового оружия и вдобавок тоже никогда раньше не видели, что это такое. И 13 августа, через две недели после начала восстания, немцы устроили потрясающую диверсию.
Баррикаду на улице Килинского обороняло несколько солдат повстанческого батальона «Густав». Всё было довольно спокойно до одиннадцати утра, когда наблюдатели сообщили, что приближаются два танка. Один бронеобъект был штурмовым орудием, а вот другой выглядел необычно: ни пушки, ни пулемётов. Этот агрегат подошёл к баррикаде и начал бестолково маневрировать.
Бойцы молодого офицера по прозвищу Царек (Цезарий Килиман) бросили в танкетку несколько «коктейлей Молотова». Штурмовое орудие уехало назад, из танкетки выскочил оператор и убежал.
Поляки подобрались ближе, потушили песком огонь и осмотрели технику. Танкетка была незнакомой, но вроде как всё было понятно: захватили бронированный транспорт боеприпасов. Не «настоящий» танк, конечно, но всё равно отличный трофей.
Как легко догадаться, реально этим трофеем был «Боргвард».
Интересно, что комбат «Густава» капитан Гаврих заподозрил нечто неладное. Более того, он мыслил в правильном направлении и приказал ничего не трогать, пока на трофей не посмотрит сапёр. Но хороший сапёр в зоне досягаемости был ровно один, Витольд Пясецкий, а у него, кроме трофея, в тот день была масса других заданий. Вроде бы дело терпело.
Но днём на баррикаду явилась группа повстанцев, которые заявили, у них, дескать, приказ начальства (можно только догадываться, какого) завести «танк» и отогнать его в глубину обороны. Возможно, приказ отдал майор Рог, командир Гавриха, решивший, что нечего думать, трясти надо. Но это только предположение.
Сапёр Витольд Пясецкий потом всю жизнь себя корил, что не побежал осматривать трофейную танкетку вне очереди.
Трофей погнали в глубину варшавского Старого города. Машина ехала медленно, вокруг неё собиралась толпа — и повстанцы, и гражданские. Всем было интересно посмотреть, что это, все ликовали. Десятилетний мальчик Януш Валкуский залез на «танк» и, к величайшему своему огорчению, вскоре сверзился на повороте. Паренёк и подумать не мог, что это была величайшая удача в его жизни.
В какой-то момент машина буквально застряла в толпе. Посмотреть на неё пошёл лидер повстанцев, Тадеуш Бур-Коморовский.
В 18:05 в середине радующейся толпы взорвалось полтонны тротила.
Можно только догадываться, что произошло, но, видимо, водитель случайно активировал боезаряд с часовым механизмом. Но всё это вилами по воде, потому что от тех, кто был поблизости от танкетки, вообще ничего не осталось, спросить не у кого. Собственно, из-за этого многие обстоятельства этой истории остаются туманными до сих пор: свидетелей убило. Те, кто это видел, потом никогда не могли забыть вида улицы, усыпанной кусками человеческих тел и забрызганной кровью до третьего этажа.
Точно установить, сколько людей погибло, в итоге не удалось. Примерно подсчитали, что человек двести повстанцев и неизвестно сколько — видимо, сравнимое число — гражданских.
Многие были уверены, что немцы сознательно прислали «троянскую танкетку». Но на самом деле вряд ли: они собирались взрывать баррикаду, к которой изначально и подъехали. Почему не взорвали, неясно, возможно, у оператора просто сдали нервы: трудно сохранить спокойствие, когда по броне стучат бутылки с горючей смесью, а у тебя в машине 500 килограммов взрывчатки. А вот повстанцы пропустили страшный удар, и очень грустная, но важная истина здесь состоит в том, что эмоции, бестолковость и отсутствие дисциплины могут причинить куда более страшный ущерб, чем любые коварные замыслы.
А вот в Варшаве ситуация была иной. Польские повстанцы имели очень мало противотанкового оружия и вдобавок тоже никогда раньше не видели, что это такое. И 13 августа, через две недели после начала восстания, немцы устроили потрясающую диверсию.
Баррикаду на улице Килинского обороняло несколько солдат повстанческого батальона «Густав». Всё было довольно спокойно до одиннадцати утра, когда наблюдатели сообщили, что приближаются два танка. Один бронеобъект был штурмовым орудием, а вот другой выглядел необычно: ни пушки, ни пулемётов. Этот агрегат подошёл к баррикаде и начал бестолково маневрировать.
Бойцы молодого офицера по прозвищу Царек (Цезарий Килиман) бросили в танкетку несколько «коктейлей Молотова». Штурмовое орудие уехало назад, из танкетки выскочил оператор и убежал.
Поляки подобрались ближе, потушили песком огонь и осмотрели технику. Танкетка была незнакомой, но вроде как всё было понятно: захватили бронированный транспорт боеприпасов. Не «настоящий» танк, конечно, но всё равно отличный трофей.
Как легко догадаться, реально этим трофеем был «Боргвард».
Интересно, что комбат «Густава» капитан Гаврих заподозрил нечто неладное. Более того, он мыслил в правильном направлении и приказал ничего не трогать, пока на трофей не посмотрит сапёр. Но хороший сапёр в зоне досягаемости был ровно один, Витольд Пясецкий, а у него, кроме трофея, в тот день была масса других заданий. Вроде бы дело терпело.
Но днём на баррикаду явилась группа повстанцев, которые заявили, у них, дескать, приказ начальства (можно только догадываться, какого) завести «танк» и отогнать его в глубину обороны. Возможно, приказ отдал майор Рог, командир Гавриха, решивший, что нечего думать, трясти надо. Но это только предположение.
Сапёр Витольд Пясецкий потом всю жизнь себя корил, что не побежал осматривать трофейную танкетку вне очереди.
Трофей погнали в глубину варшавского Старого города. Машина ехала медленно, вокруг неё собиралась толпа — и повстанцы, и гражданские. Всем было интересно посмотреть, что это, все ликовали. Десятилетний мальчик Януш Валкуский залез на «танк» и, к величайшему своему огорчению, вскоре сверзился на повороте. Паренёк и подумать не мог, что это была величайшая удача в его жизни.
В какой-то момент машина буквально застряла в толпе. Посмотреть на неё пошёл лидер повстанцев, Тадеуш Бур-Коморовский.
В 18:05 в середине радующейся толпы взорвалось полтонны тротила.
Можно только догадываться, что произошло, но, видимо, водитель случайно активировал боезаряд с часовым механизмом. Но всё это вилами по воде, потому что от тех, кто был поблизости от танкетки, вообще ничего не осталось, спросить не у кого. Собственно, из-за этого многие обстоятельства этой истории остаются туманными до сих пор: свидетелей убило. Те, кто это видел, потом никогда не могли забыть вида улицы, усыпанной кусками человеческих тел и забрызганной кровью до третьего этажа.
Точно установить, сколько людей погибло, в итоге не удалось. Примерно подсчитали, что человек двести повстанцев и неизвестно сколько — видимо, сравнимое число — гражданских.
Многие были уверены, что немцы сознательно прислали «троянскую танкетку». Но на самом деле вряд ли: они собирались взрывать баррикаду, к которой изначально и подъехали. Почему не взорвали, неясно, возможно, у оператора просто сдали нервы: трудно сохранить спокойствие, когда по броне стучат бутылки с горючей смесью, а у тебя в машине 500 килограммов взрывчатки. А вот повстанцы пропустили страшный удар, и очень грустная, но важная истина здесь состоит в том, что эмоции, бестолковость и отсутствие дисциплины могут причинить куда более страшный ущерб, чем любые коварные замыслы.
Комментариев пока нет
