Факты о Никите Хрущёве, которые не вошли в официальные учебники истории

Счёт до тридцати — и больше не надо

Представьте себе: девятилетний мальчишка в рваных валенках, которого отец забирает из школы со словами: «Научился считать до тридцати? Этого с нас хватит».

Хрущёв появился на свет в Курской губернии, в семье, где денег было так мало, что считать их не приходилось.

Позже семья переехала на Донбасс — в край, где шахта, как говорили, либо кормила, либо убивала. Здесь началась взрослая жизнь Никиты: пастух, подмастерье слесаря, шахтёр. Без образования, без протекции, с единственной целью — выжить.

Бедность сама по себе не позорна. Но для политической карьеры это могло стать препятствием. Поэтому официальная биография рассказывала о «трудовом пути» и «восхождении сына народа».

А вот неприглядные детали нищенского быта: бараки, голод, скудное образование — оставались за кадром.

Особенно это замалчивалось в 50–60-е, когда в советскую элиту вошли технократы с дипломами экономистов, инженеров и физиков. А Хрущёв так и оставался «простым мужиком», который на переговорах мог щёлкать семечки, а дома — лепить вареники.

Почему это считалось неудобным? Потому что партийная верхушка не хотела признавать, что страной управляет человек, научившийся писать в перерывах между шахтёрскими сменами. На международной арене такая биография тоже не добавляла веса. В учебниках предпочитали писать, что он «работал на шахтах» и «проявил себя как активный партийный деятель». Что, в общем-то, правда — но сильно приукрашенная.

Вышиванка, борщ и политический гопак

Хрущёв умел варить борщ. Не просто «знал рецепт», а действительно готовил. Ничего зазорного в этом нет, но имиджу вредило. Считалось, что у главы государства есть дела поважнее.

По слухам (никаких документальных подтверждений нет), Хрущёв появлялся в вышиванке даже на приёмах у Сталина (тот, говорят, не одобрял, но терпел), танцевал гопак, любил галушки и украинские народные песни. Вёл себя как «простак».

Такая простота раздражала многих — особенно тех, кто носил костюмы от британских портных и цитировал Энгельса наизусть. Но именно она помогла Хрущёву пережить эпоху доносов, чисток и подозрений. А после смерти Сталина он быстро сосредоточил власть в своих руках.

Почему Хрущёв так полюбил всё украинское, будучи уроженцем Курской губернии? Потому что долгое время работал на Украине. Здесь для успеха важно было разделять местные культурные традиции. Сначала он принял их ради карьеры, а потом искренне проникся.

Хрущёв и репрессии

Этот факт стал широко известен только после распада СССР. Потому что не вязался с образом борца с культом личности.

А правда в том, что Хрущёв в 30-х годах был не просто участником событий — он их организовывал. В Москве — член «тройки НКВД». На Украине — первый секретарь, санкционировавший тысячи арестов. По данным ЦК: только за 1938 год Хрущёв лично одобрил репрессии против более двух тысяч советских работников.

В советское время такие сведения, конечно, не публиковались. Даже после XX съезда КПСС, где Хрущёв разоблачал Сталина, о своей роли в репрессиях он скромно умалчивал. В «секретном докладе» виноват был только Сталин. О том, кто подписывал расстрельные списки, — ни слова.

Некоторые исследователи полагают, что документы с подписями Хрущёва могли быть уничтожены по его приказу. Или потеряны во время войны. Удобно? Безусловно. Доказать сложно? Крайне. Но факт остаётся: при нём из архивов исчезли многие бумаги, касающиеся его деятельности в НКВД.

Старшие товарищи: как Хрущёв предал и был предан

Лазарь Каганович

Когда-то Лазарь Каганович — один из самых суровых сталинцев — протянул руку помощи Хрущёву. Помог перебраться в Москву, дал должности, поддерживал. А в 1957 году Хрущёв отправил его в отставку и исключил из партии. В учебниках это подавалось как «борьба с заговором», хотя на деле выглядело как предательство: своего же благодетеля — под нож.

А потом был Брежнев. Тот самый «дорогой Леонид Ильич», который с трибуны кивал, улыбался и казался верным соратником. Именно он в 1964 году возглавил заговор против Хрущёва. И, по слухам, даже обсуждал с КГБ возможность «несчастного случая» — автокатастрофы или отравления. В итоге решили не рисковать — убрали тихо, «по состоянию здоровья».

Всё это оставалось за кадром. Советская пропаганда не любила показывать, что в партии кто-то кого-то подсиживает. Партия должна была выглядеть монолитом, а не сериалом с интригами.

Ботинок против империализма (и здравого смысла)

12 октября 1960 года, 15-я сессия Генассамблеи ООН. Советская делегация кипит, потому что филиппинский представитель Лоренцо Сумулонг позволил себе сказать что-то про оккупацию Восточной Европы. Хрущёв встаёт — и начинается то, что в США назовут «шоу Никиты».

Он снимает ботинок (по другим версиям — тот просто слетел в суматохе) и стучит им по столу, обвиняя Запад в колониализме и империализме.

Хрущёв публично назвал Сумулонга «прихвостнем американского империализма».

Охрана в растерянности, журналисты ликуют — идеальный заголовок для завтрашних газет готов.

В СССР об этом — молчание. Как будто ничего не было. Максимум — туманная заметка в газете о том, как советская делегация «твёрдо отстаивала интересы мира». Фото с ботинком объявили фальшивкой. Да и кто бы стал объяснять, почему лидер сверхдержавы ведёт себя как рассерженный дворник?

А знаменитую фразу «Мы вам ещё покажем кузькину мать!» Хрущёв произнёс в другой ситуации — за год до истории с ботинком. Это было на открытии Американской национальной выставки в Москве в разговоре с вице-президентом США Ричардом Никсоном. Американские переводчики тогда растерялись — как это перевести? И решили, что речь, видимо, о каком-то новом советском оружии.

«Показать последнего попа по телевизору»

Если бы у Хрущёва была страница в соцсетях, то в графе «интересы» можно было бы написать: «борьба с религией».

В 1958 году стартовала кампания, которая задумывалась как финальный аккорд: храмов не будет, верующих — тоже. Максимум — последний священник в телепередаче с подписью «исчезающий вид».

Самое печальное — уничтожение памятников архитектуры. За несколько лет число церквей сократили вдвое, монастырей — втрое. В Ленинграде по его приказу снесли церковь Успения Богородицы на Сенной площади. Кто-то сказал: «Всё, на этом культурное наследие закончилось».

Вместо храмов — Институт научного атеизма, журнал «Наука и религия» и сотни лекций о том, что «Бога нет, но вы держитесь». Конечно, официально это подавалось как «просвещение». А если священник попадал в психушку — то исключительно за «антиобщественное поведение».

Pepsi и холодная война

1959 год, выставка в Москве. К павильону с американскими товарами подходит вице-президент США Никсон. За ним — Хрущёв. Они спорят о холодильниках, стиральных машинах и идеологии, пока Никсон не предлагает: «Давайте лучше выпьем Pepsi».

И вот Хрущёв пьёт американскую газировку на глазах у всего мира. Два стаканчика — якобы один с советской водой, другой — с американской. На самом деле оба одинаковые. Но Хрущёв хвалит «советский». Фотографы щёлкают затворами, рекламщики в восторге.

На следующий день фото Хрущёва с Pepsi облетает весь Запад. Подпись — «Хрущёв выбирает Pepsi». В СССР — полное молчание. Официальные СМИ делают вид, что ничего не произошло. Стать лицом американского бренда в разгар холодной войны — не лучший повод для гордости.

Борьба с художниками

1962 год, Манеж. Там проходит выставка авангардистов. Работы в стиле абстракционизма, модерна — чего-то «нереалистичного». Хрущёв заходит, осматривается — и взрывается.

«Что это за мазня? Кто это рисовал — дураки или шпионы?» — кричал он, переходя на мат. По воспоминаниям очевидцев, он даже плюнул в одну из картин. Требовал закрыть выставку, исключить художников из партии.

Любопытно, но потом выяснилось, что современные художники в партию и не вступали — все они были беспартийными.

Наутро — статья в «Правде», где авангард приравнивается к подрывной деятельности. Художников вызвали на допросы, лишили мастерских, некоторые уехали из страны.

С этого дня советское искусство разделилось на «официальное» и «подпольное». И всё — из-за того, что Хрущёву не понравилось то, что он увидел. Но его роль в этом в советской истории старались не афишировать.

Кто передал Крым. И кто потом делал вид, что не при делах

1954 год, заседание Президиума Верховного Совета. За 15 минут, без лишнего шума, принимается решение: передать Крым Украинской ССР. Обоснование — «экономическая целесообразность», «удобство управления», «общность культурных связей». Звучит как бюрократическая справка.

На самом деле инициатива исходила от Хрущёва. Его имя потом в документах аккуратно не упоминается. Типа — всё коллективно, всё по правилам.

Особого значения этому не придавали, ведь СССР считался единым государством. Просто внутреннее административное изменение.

В советское время об этом не говорили. В учебниках — тишина, в СМИ — ни слова. Только после распада СССР детали всплыли: кто, как, зачем. А история о «подарке Хрущёва» стала политической бомбой уже в 90-х.

Человек без памятника

Когда Хрущёв ушёл в отставку, это произошло так тихо, будто он просто сдал ключи от кабинета. Без митингов, без прощальных речей, без похорон на Красной площади. Даже памятника ему не поставили сразу — боялись народного недовольства. Настолько он был непопулярен.

Он был человеком-парадоксом. Строил коммунизм, пил Pepsi. Боролся с культом личности, имея за плечами сотни подписанных расстрельных приговоров. Ругал модернистов — и одновременно внедрял странные архитектурные решения в самом Кремле.