Вторая опиумная война: пробный удар на Пекин

19 мая 1858 года в 6 часов вечера, пользуясь приливом, шесть малых канонерских лодок англо-французской эскадры не без труда проникли в устье реки Байхэ и встали на якорь несколько ниже китайских фортов. Канонерки были разделены на два равных отряда – англо-французский десант в 1188 солдат расположился на канонерках и буксируемых ими шлюпках. На марсах канонерских лодок находились лучшие стрелки, которые должны были уничтожать орудийную прислугу фортов – сказывался недавний опыт Крымской войны, во время которой нарезные ружья англичан и французов впервые превзошли по дальнобойности гладкоствольную артиллерию.

Рано утром 20 мая китайцам направили ультиматум с требованием сдачи фортов до 10 часов утра. По замыслу обоих командующих экспедицией (после Крымской войны англичане и французы имели хороший опыт взаимодействия, в ходе этой операции их главкомы расположились вместе на канонерке «Слэйни»), канонерские лодки должны были одновременно открыть огонь по укреплениям обоих берегов, чтобы лишить китайские форты возможности поддерживать друг друга перекрёстным огнем.

Европейские корабли обстреливают китайские форты и
высаживают десант в устье реки Байхэ, 1858 год.
Британская картина середины XIX века

По плану десант должен был атаковать левобережные форты – после их взятия там намеревались оставить небольшую часть десанта с батареей горных орудий, чтобы отражать возможные контратаки. Все остальные артиллерийские и десантные силы сосредоточили против правого берега. Овладев укреплениями обоих берегов реки, десантные отряды должны были сосредоточиться на правобережье (преимущественно в господствующем северном форте), так как остальные форты обоих берегов десантники занять не могли по причине своей малочисленности. После захвата десантом всех укреплений отряд канонерских лодок должен был не допускать обратного занятия их китайцами, ведя сосредоточенный артиллерийский огонь.

Выполнение намеченного плана началось 20 мая в половине девятого утра. Как только канонерки начали движение к фортам, с обоих берегов был открыт сильный артиллерийский и ружейный огонь, причинивший англо-французским судам значительный вред, так как им пришлось маневрировать вблизи фортов правого берега (на расстоянии от 80 до 400 м).

На плотный огонь врага англичане не ответили ни единым выстрелом, чтобы дымом не затруднять маневрирование на узком и извилистом фарватере реки. Десант и матросы получили приказ лечь на палубы, и только офицеры, управлявшие движением, стояли на своих местах. Когда эскадра расположилась согласно диспозиции, был отдан приказ открыть беглый огонь. Артиллерийский обстрел фортов почти в упор был весьма эффективным, к тому же ружейный огонь с марсов быстро выбил китайскую орудийную прислугу.

Брандеры, спущенные китайцами вниз по течению реки, не причинили канонерским лодкам никакого вреда – англичане отбуксировали горящие суда в сторону с помощью шлюпок и посадили на мель. Когда к 11 часам все орудия в фортах левого берега замолкли, был высажен десант, снабжённый штурмовыми лестницами. Он овладел фортами, не встретив сопротивления – китайский гарнизон бежал при одном приближении союзников.

Пятнадцать минут спустя замолчали и форты правого берега, а потому следующий десантный отряд высаживался свободно. Движение от уреза воды к фортам чрезвычайно затруднялось илистым берегом, в котором англо-французская пехота увязала по колено. Едва штурмовая колонна выбралась из прибрежной топи, как её попытался контратаковать китайский отряд, состоявший их четырёхсот пехотинцев и нескольких сотен маньчжуро-монгольской конницы. Цинские войска смогли приблизиться к союзникам на триста метров, но были отброшены залпами из нарезных ружей.

Форты правого берега также были оставлены при одном появлении англо-французской пехоты – лишь отдельные группы маньчжурских солдат вступали в рукопашную, решаясь скрестить свои мечи со штыками европейцев. К полудню все укрепления на обоих берегах оказались в руках нападавших. Русские военные специалисты тех лет Бутаков и Тизенгаузен писали:






По окончании штурма на северном форте правого берега произошёл взрыв порохового погреба, причинивший интервентам значительный урон. Однако это не помогло китайским войскам, уже поспешно отступавшим. Канонерские лодки двинулись вверх по течению мимо поселения Дагу, вытянувшегося вдоль обоих берегов реки. Здесь англо-французские корабли встретили плавучее заграждение, состоявшее из джонок, связанных между собой цепями, и прикрытое пятнадцатью пушками береговой батареи – впрочем, китайские артиллеристы разбежались ещё до появления европейцев. Английский и французский адмиралы решили не разрушать заграждение, так как в дальнейшем оно могло защитить их корабли от спускаемых по течению брандеров. Оборона заграждения была поручена четырём канонерским лодкам, а остальная эскадра стала на якорь несколько выше захваченных фортов. По сведениям, полученным союзной разведкой, китайские войска отступали к городу Тяньцзинь.

На третий день после занятия фортов Дагу, проведя предварительную разведку малыми канонерками, англо-французская эскадра из шести крупных канонерских лодок двинулась вверх по реке – к Тяньцзиню и Пекину. На всех кораблях находились значительные десантные отряды, на буксире следовало большое число шлюпок и спасательных лодок. Впереди шла разведка, состоявшая из двух малых канонерок.

Извилистый фарватер и большое число мелей препятствовали движению куда больше, чем китайские войска, ограничивавшиеся наблюдением за европейской эскадрой (по берегам двигались разъезды маньчжуро-монгольской конницы). Используя морские приливы, англо-французы упорно шли вверх по реке, отгоняя конных лучников неприятеля шрапнелью из корабельных орудий.

Через четыре дня, 26 мая в 8 часов вечера, эскадра достигла Тяньцзиня. Шесть больших канонерских лодок с десантом пристали прямо к городской набережной в месте соединения реки Байхэ с Императорским каналом, а две малые канонерки прошли вперёд и бросили якорь в одной миле выше по течению – там, где начиналась дорога на Пекин.

На реке Байхэ у Тяньцзиня. Европейская гравюра середины XIX века

Китайские власти не укрепляли Тяньцзинь, считая маловероятным взятие фортов Дагу и абсолютно невозможным продвижение вражеских кораблей вверх по реке – не столько из-за мощи укреплений, сколько из-за сложности речной навигации. Действительно, гребные и парусные суда не смогли бы даже проникнуть через песчаный бар, намытый течением в устье Байхэ. Но возможности винтовых пароходов с опытными экипажами оказались выше фантазии чиновников Цинской империи…

«Всеобщее изобилие» и «иностранное лекарство»

Тяньцзинь был окружён средневековой крепостной стеной, являвшейся точной копией стен Кантона. В амбразурах между зубцами стены могли помещаться орудия, в каждом из зубцов были сделаны две бойницы для дальней ружейной стрельбы, а также третья, направленная вниз для обстрела подошвы стены. К моменту появления англо-французской эскадры укрепления Тяньцзиня, где всего четыре года назад отгремели жестокие бои Северного похода тайпинов, представляли собой жалкое зрелище – в одном месте имелась большая незаделанная брешь, на всём протяжении встречались оползни, позволявшие свободно взойти на стену. Пекин лежал в трёх днях пути от беззащитного Тяньцзиня, и император Сяньфэн (кит. – «Всеобщее Изобилие») принял все требования англичан и французов, действительно приблизив европейских коммерсантов и промышленников к изобилию.

Англо-французский альянс атакует Китай,
английская карикатура 1859 года

26 июня 1858 года цинский Китай впервые был вынужден признать европейских «варваров» не вассалами, а равной стороной. При этом европейская сторона была уже «равнее» самого Китая – англичанам и французам открывались все крупные морские порты и доступ во внутренние провинции, снижались таможенные пошлины. Английские и французские торговые и военные корабли получали право плавания по всей реке Янцзы, часть берегов которой ещё контролировалась тайпинами (и здесь не обошлось без умысла). Имелись и другие привилегии, к которым добавлялись 222 тонны серебра в качестве контрибуции. Вновь подтверждалась и законность торговли опиумом, ласково поименованным «иностранным лекарством».

«Иностранное лекарство» – британская торговля опиумом в Китае,
французская карикатура середины XIX века

Проявили активность и США с Российской империей – их дипломаты не упустили благоприятный момент тут же заключить свои, не менее выгодные договоры с Китаем, изнемогавшим под давлением внутренних и внешних врагов. Так, благодаря английским пароходам, ещё недавно бомбардировавшим и русские берега, Российская империя окончательно закрепила за собой левый берег Амура и заявила права на Приморье.

Война, называемая «второй опиумной», закончилась. И почти сразу началось то, что обычно именуют «третьей опиумной войной». Стороны конфликта договорились обменяться ратифицированными текстами договоров в течение года, и 8 июля 1858 года англо-французские войска покинули Тяньцзинь, а затем устье Байхэ и Чжилийский залив, вернувшись на юг – в Шанхай и Кантон. Уходя, они взорвали форты Дагу.

Власти Цинской империи не собирались мириться с неравноправными договорами. С досады китайцы даже казнили сановника Ци Ина, некогда заключившего с англичанами Нанкинский договор, но не сумевшего справиться с переговорами в Дагу и Тяньцзине. Император Сяньфэн перехитрил самого себя – не планируя полностью отвергать соглашения, заключённые в Тяньцзине, он намеревался подготовить армию и через год навязать европейцам новые переговоры, чтобы смягчить условия мира. Ничего хорошего для Сяньфэна и его империи из этого не вышло, зато получилась новая «полицейская война» невиданного ранее размаха – Третья опиумная.

Продолжение следует