На uCrazy 18 лет 2 месяца
Две версии возможного ядерного удара СССР по Китаю в 1969 году
В 1969 году мир стоял на пороге ядерной войны между СССР и Китаем. Бывший консул СССР в Шанхае Титаренко говорит, что Киссинджер передал Мао документы о готовящемся атомном ударе СССР по Китаю. Американские историки Чжан и Холлидей считают, что в 1969-м Китай сам пошёл на конфликт с СССР для решения внутренних проблем, и Москва в ответ готовилась развязать атомную войну. Но обе версии сходятся в том, конфликты 1969 года бросили Китай в объятия США, и Пекин навсегда стал считать СССР/Россию своим главным врагом.
В журнале «Международные процессы», № 4, 2014 бывший консул СССР в Шанхае, главный консультант по Китаю в ЦК КПСС Михаил Титаренко изложил свою версию конфликта между СССР и Китаем в 1969 году.
(Михаил Титаренко в 1957-1958 годах обучался в Пекинском университете, с сентября 1959-го обучался на философском факультете Фуданьского университета в Шанхае, диплом которого получил в 1962 году. В 1961-1965 годах – дипломатическая работа в представительствах МИД СССР в Пекине и Шанхае. В 1965-1985 годах – референт, консультант по Китаю и Дальнему Востоку аппарата ЦК КПСС. С 1985 года– директор Института Дальнего Востока РАН).
В 1969 году по инициативе Мао Цзэдуна была организована провокация на пограничном острове Даманский. События показали, что это было сделано для того, чтобы показать китайскому народу и американцам (это было рассчитано прежде всего на них), что СССР – враг и Китая, и США, что советско-китайский Договор о союзе, дружбе и сотрудничестве – пустая бумажка. Мао решил, по его словам, «пощупать зад у тигра», но так, чтобы это не спровоцировало большую войну. Военные исполнили.
Потом они решили её повторить, потому что первая прошла недостаточно убедительно, и организовали вторую провокацию в Казахстане в районе Желанашколя. Примерно 3 тысячи человек было сожжено системой залпового огня, в живых остался всего один китаец.
Американцы оценили ситуацию и намерения Мао. Генри Киссинджер передал китайцам сфабрикованные ЦРУ «секретные документы» о том, что Советский Союз якобы собирается нанести превентивный атомный удар по Синьцзяну, по китайским ядерным центрам. Маршалу Линь Бяо стало известно, что готовится визит Ричарда Никсона. Он и его люди были готовы этому помешать. Стало ясно, что Линь Бяо и группа военных не разделяет намерения председателя Мао объединиться с США против СССР. Мао Цзэдун находился с точки зрения здоровья в плохой форме, врачи сделали всё, чтобы привести его в состояние, чтобы он мог хотя бы 30 минут побеседовать с Никсоном. Они беседовали почти час.
Во время визита Никсона Мао Цзэдун фактически предложил заключить устный китайско-американский альянс против Советского Союза. Тогда советское руководство очень серьёзно отнеслось к опасностям, которые могли вытекать из этого альянса. Москва была вынуждена пересмотреть все планы развития народного хозяйства. Планы повышения благосостояния были отложены и силы были сосредоточены на создании ракетно-ядерного паритета с США и укреплении восточных рубежей, были усилены вооруженные силы на Дальнем Востоке.
Поэтому, выступая в Китае, я всегда говорю: в том, что рухнул Советский Союз, есть и вклад председателя Мао. США вместе с Мао втянули СССР в изматывающую гонку вооружений. Американцы воспользовались открывшимися для них возможностями в сотрудничестве с Китаем. Они прилагали усилия для создания проамериканской прослойки, «мягкой силы» внутри Китая, чтобы воспитать массу интеллигенции в духе американской системы ценностей. США немало преуспели в этом».
Свою версию о причинах возможного ядерного удара СССР по Китаю изложили американские историки Юн Чжан и Джон Холлидей в книге «Неизвестный Мао» (вышла в США в 2005 году, в России в 2007-м; до сих пор запрещена в Китае).
Мао представлял «культурную революцию» как движение, призванное избавит Китай от стиля управления советских ревизионистов. Перед чисткой партии и IX съездом китайской компартии Мао нужен был символ победы над СССР.
Для предстоящего конфликта Китай в марте 1969 года выбрал маленький необитаемый остров Чжэньбао (или Даманский, по-русски), расположенный реке Уссури. Результат этого конфликта известен: около 60 русских и 800 китайцев были убиты.
Решительный отпор советской стороны испугал Мао. Он стал волноваться, что теперь в ответ русские предпримут вторжение в Китай. Мао теперь имел и представление о силе (точнее, слабости) своей армии — потери русских к китайцам 1:12 были наглядны. Неделю спустя в Пекин позвонил советский премьер Косыгин — при том, что к тому времени СССИ и Китай три года не имели дипломатических отношений. Оператор отказался выполнять соединение от «проклятого советского ревизиониста». На следующий день китайцы зафиксировали передвижение советских войск на северо-восточной границей.
Мао в панике приказал своему МИДу сообщить Москве, что он готов вести переговоры и что он не хочет войны. Мао особенно боялся, что русские совершат массированный авианалёт по делегатам IX съезда в Пекине, который открывался через десять дней. Съезд всё же открылся — в обстановке беспрецедентной секретности. О его проведении не сообщали, пока он не закончился. Две тысячи его делегатов были заточены в гостиничных номерах с плотно закрытыми занавесками.
Мао имел основания для тревоги. 13 августа 1969 года русские предприняли атаку на границе СССР (в Казахастане) и Синьцзяна. Десятки русских танков и БТРов глубоко проникли на территорию Китая, окружив и разгромив войска.
У Мао не было эффективной защиты против советских танков, если бы они решились двинуться в сторону Пекина. В конце 1964 года маршал Малиновский уже поведал близким соратникам об идее быстрого броска в сторону китайской столицы (из Монголии они бы за двое суток по голой степи дошли бы до Пекина). Мао издал приказ о создании искусственных гор против советских танков. Каждая из них должна была быть по 20-40 метров высотой и 250-400 метров шириной, рвы — глубиной 120 метров. Громадные объёмы земли и камня доставлялись издалека, внутри «гор» создавались защитные сооружения.
Мао также боялся ядерного удара по атомным и другим стратегическим объектам Китая. В сентябре 1969 года Косыгин встретился в аэропорту Пекина со вторым лицом Китая, Чжоу Эньлаем. Китаец не получил гарантий, что СССР не нанесёт ядерный удар. Неделю спустя Чжоу написал письмо Косыгину с просьбой согласовать отказ от ядерной атаки, но Москва проигнорировала этот документ.
Тем временем в лондонской газете была напечатана статья журналиста-международника Виктора Луи, связанного с КГБ. В ней Луи утверждал, что Кремль обсуждал возможность ядерной бомбардировки Китая, и планирует после этого создать «альтернативное руководство» для Китая.
Мао впал в панику. Он согласился, чтобы советская делегация прибыла с визитом. Русские должны были прилететь 18 октября 1969 года. Мао и его ближайшее окружение боялись, что самолёт на своём борту доставит не визитёров, а атомные бомбы, поэтому он и его заместители отправились из Пекина на юг. А Чжоу Эньлай засел в ядерном бункере в Сишане, в котором он просидел до февраля 1970 года. Мао же вышел из убежища, когда убедился 18 октября, что из самолёта вышли русские.
Этот военный психоз в Китае длился четыре месяца. Вся армия была приведена в боевую готовность. Десятки миллионов простых китайцев строили ядерные бункеры по всей стране.
В мае 1970 года были восстановлены дипломатические отношения между СССР и Китаем, русские пообещали не наносить ядерные удары. Однако страх перед советской угрозой бросил Мао в объятья США — и русские надолго (если не навсегда) остались для Пекина главной угрозой существования.
В 1969 году по инициативе Мао Цзэдуна была организована провокация на пограничном острове Даманский. События показали, что это было сделано для того, чтобы показать китайскому народу и американцам (это было рассчитано прежде всего на них), что СССР – враг и Китая, и США, что советско-китайский Договор о союзе, дружбе и сотрудничестве – пустая бумажка. Мао решил, по его словам, «пощупать зад у тигра», но так, чтобы это не спровоцировало большую войну. Военные исполнили.
Потом они решили её повторить, потому что первая прошла недостаточно убедительно, и организовали вторую провокацию в Казахстане в районе Желанашколя. Примерно 3 тысячи человек было сожжено системой залпового огня, в живых остался всего один китаец.
Американцы оценили ситуацию и намерения Мао. Генри Киссинджер передал китайцам сфабрикованные ЦРУ «секретные документы» о том, что Советский Союз якобы собирается нанести превентивный атомный удар по Синьцзяну, по китайским ядерным центрам. Маршалу Линь Бяо стало известно, что готовится визит Ричарда Никсона. Он и его люди были готовы этому помешать. Стало ясно, что Линь Бяо и группа военных не разделяет намерения председателя Мао объединиться с США против СССР. Мао Цзэдун находился с точки зрения здоровья в плохой форме, врачи сделали всё, чтобы привести его в состояние, чтобы он мог хотя бы 30 минут побеседовать с Никсоном. Они беседовали почти час.
Во время визита Никсона Мао Цзэдун фактически предложил заключить устный китайско-американский альянс против Советского Союза. Тогда советское руководство очень серьёзно отнеслось к опасностям, которые могли вытекать из этого альянса. Москва была вынуждена пересмотреть все планы развития народного хозяйства. Планы повышения благосостояния были отложены и силы были сосредоточены на создании ракетно-ядерного паритета с США и укреплении восточных рубежей, были усилены вооруженные силы на Дальнем Востоке.
Поэтому, выступая в Китае, я всегда говорю: в том, что рухнул Советский Союз, есть и вклад председателя Мао. США вместе с Мао втянули СССР в изматывающую гонку вооружений. Американцы воспользовались открывшимися для них возможностями в сотрудничестве с Китаем. Они прилагали усилия для создания проамериканской прослойки, «мягкой силы» внутри Китая, чтобы воспитать массу интеллигенции в духе американской системы ценностей. США немало преуспели в этом».
Свою версию о причинах возможного ядерного удара СССР по Китаю изложили американские историки Юн Чжан и Джон Холлидей в книге «Неизвестный Мао» (вышла в США в 2005 году, в России в 2007-м; до сих пор запрещена в Китае).
Мао представлял «культурную революцию» как движение, призванное избавит Китай от стиля управления советских ревизионистов. Перед чисткой партии и IX съездом китайской компартии Мао нужен был символ победы над СССР.
Для предстоящего конфликта Китай в марте 1969 года выбрал маленький необитаемый остров Чжэньбао (или Даманский, по-русски), расположенный реке Уссури. Результат этого конфликта известен: около 60 русских и 800 китайцев были убиты.
Решительный отпор советской стороны испугал Мао. Он стал волноваться, что теперь в ответ русские предпримут вторжение в Китай. Мао теперь имел и представление о силе (точнее, слабости) своей армии — потери русских к китайцам 1:12 были наглядны. Неделю спустя в Пекин позвонил советский премьер Косыгин — при том, что к тому времени СССИ и Китай три года не имели дипломатических отношений. Оператор отказался выполнять соединение от «проклятого советского ревизиониста». На следующий день китайцы зафиксировали передвижение советских войск на северо-восточной границей.
Мао в панике приказал своему МИДу сообщить Москве, что он готов вести переговоры и что он не хочет войны. Мао особенно боялся, что русские совершат массированный авианалёт по делегатам IX съезда в Пекине, который открывался через десять дней. Съезд всё же открылся — в обстановке беспрецедентной секретности. О его проведении не сообщали, пока он не закончился. Две тысячи его делегатов были заточены в гостиничных номерах с плотно закрытыми занавесками.
Мао имел основания для тревоги. 13 августа 1969 года русские предприняли атаку на границе СССР (в Казахастане) и Синьцзяна. Десятки русских танков и БТРов глубоко проникли на территорию Китая, окружив и разгромив войска.
У Мао не было эффективной защиты против советских танков, если бы они решились двинуться в сторону Пекина. В конце 1964 года маршал Малиновский уже поведал близким соратникам об идее быстрого броска в сторону китайской столицы (из Монголии они бы за двое суток по голой степи дошли бы до Пекина). Мао издал приказ о создании искусственных гор против советских танков. Каждая из них должна была быть по 20-40 метров высотой и 250-400 метров шириной, рвы — глубиной 120 метров. Громадные объёмы земли и камня доставлялись издалека, внутри «гор» создавались защитные сооружения.
Мао также боялся ядерного удара по атомным и другим стратегическим объектам Китая. В сентябре 1969 года Косыгин встретился в аэропорту Пекина со вторым лицом Китая, Чжоу Эньлаем. Китаец не получил гарантий, что СССР не нанесёт ядерный удар. Неделю спустя Чжоу написал письмо Косыгину с просьбой согласовать отказ от ядерной атаки, но Москва проигнорировала этот документ.
Тем временем в лондонской газете была напечатана статья журналиста-международника Виктора Луи, связанного с КГБ. В ней Луи утверждал, что Кремль обсуждал возможность ядерной бомбардировки Китая, и планирует после этого создать «альтернативное руководство» для Китая.
Мао впал в панику. Он согласился, чтобы советская делегация прибыла с визитом. Русские должны были прилететь 18 октября 1969 года. Мао и его ближайшее окружение боялись, что самолёт на своём борту доставит не визитёров, а атомные бомбы, поэтому он и его заместители отправились из Пекина на юг. А Чжоу Эньлай засел в ядерном бункере в Сишане, в котором он просидел до февраля 1970 года. Мао же вышел из убежища, когда убедился 18 октября, что из самолёта вышли русские.
Этот военный психоз в Китае длился четыре месяца. Вся армия была приведена в боевую готовность. Десятки миллионов простых китайцев строили ядерные бункеры по всей стране.
В мае 1970 года были восстановлены дипломатические отношения между СССР и Китаем, русские пообещали не наносить ядерные удары. Однако страх перед советской угрозой бросил Мао в объятья США — и русские надолго (если не навсегда) остались для Пекина главной угрозой существования.
Пожалуйста оцените статью и поделитесь своим мнением в комментариях — это очень важно для нас!
Комментарии2
