Экспедиция 37: Пастораль

Навстречу муравей ползет. Небольшой, но тоже зверь.
- Здравствуй, мышка.
- Здравствуй, муравей.
- А это ты, мышка, глубоко заблуждаешься, я и не муравей вовсе.

Призадумалась мышка. – А кто же ты, если не муравей? Ты мне тут соль на душевные раны не сыпь. Сам черный как кукушка, жвало вон какое отрастил, даром что зверь некрупный.

- А я, говорит муравей, не иначе как шестая реинкарнация Васудевы Мандрагупты из норы под старым сельпо за рекой. И еще у меня пряник заначен.
- Так бы сразу и сказал, извини, что сразу Мандрагупту не признала, пошли пряник есть.
- Какая ты, мышка, практичная, - огорчился муравей, - а я только хотел описать тебе свою новую теорию о воплощении субъективно-реального фертилайзера в глобально-концептуальную идею мирового добра...
- Пойдем, сенсеюшко, пойдем, милый, по дороге расскажешь, сказала мышка, и лучик вечернего солнца окрасил ее шерстку в цвет теплого кофе с молоком.

- Я по дороге не могу, тут обстоятельно надо, а пряник он реальный. Но когда реальность сталкивается с идейно-концептуальными построениями, сама знаешь, хорошего обычно мало выходит. Вон, Григорий, как летает красиво и плавно, да все равно как *бнется о дерево, так и стонет потом полночи. А все от того, что искусственное поддержание природного ощущения полноты мировой души и приобщение к таинству вселенского сознания не проходит, к величайшему сожалению, без драматического разлада с оными…

- Позвольте Вас спросить, учитель, - смущенно потупилась мышка, - что есть естественность бытия, если вокруг одна трава. Сначала урожай, потом монстром своим заняться, а то поизносился совсем, потом норку подлатать, а еще бывает, хомяк соседний на масляный блин зазывает, только потом так в масле уделаешься, что неделю отмываться приходится, в общем, сплошной моветон и никакого эксайтмента.

- Понимаешь ли, мышка, все достаточно относительно и завит от того, как принимать даруемое травой. Все внутри тебя, только прислушайся, и ты поймешь, где ствол толще и нужен ли он тебе вообще. Доброта травы бесконечна, надо только пытаться услышать ее, а радость приходит незаметно. Зато как торкнет, так мало не покажется. Мир изменится, и то, что еще вчера казалось наваленной Зорькой кучей перед парадной, будет восприниматься добрым знаком расположения и доверия другого такого же живого существа, как и ты, а может сыграть роль оберега от непостоянства и превратностей этого мира… кто знает, когда и как ветер радости пронесется зеленым шумом в твоей душе…

Так, беседуя, дошли они до храма Просветления, где лежал заначенный кусочек медового пряника.

- Это я для тебя нес, - признался муравей. Я очень хотел тебя встретить.
- Спасибо, - сказала мышка, - только у меня ничего нет, чтобы отблагодарить тебя.
- Отнюдь, - сказал муравей,- Ты мне подарила радость встречи и мы чудно погуляли. Спасибо тебе за счастье.

Слабо в нежном дыхании ветра колышится трава. Филин Григорий филосовски забивает косяк, чтобы вновь пытаться достичь горизонта своего подсознания. Корова Зорька дарит тепло своего молока в хлеву с разбитым окошком, в котором скоро засверкает знакомая Звездочка, и она будет до утра любоваться ей и слушать ночь.
Муравей ползет добывать где-то еще один пряник, чтобы никогда не вернуться, растворившись в вечности.
Мышка, наевшись пряника, спит, посапывая, в ласковых лучах вечернего солнца, чтобы завтра проснуться к новой жизни…

:flowers: